Медный Аспид. Ксения Анатольевна Вавилова

выдалась прескверная. Хмурое небо моросило мелким дождём, ветер превращал капли в иглы. Добраться до экипажа оказалось непросто. Чемоданы вырывало из рук, женские шляпки и шарфы тут же отправились в полёт. Даже в закрытой карете путники не чувствовали себя в безопасности. Коляску трясло на кочках, ветер и дождь штурмовали тонкие стены, бились в стекло. Вымокшие и растрёпанные, они кутались в заботливо подготовленные пледы в тщетных попытках согреться.

      Вилла Бугенвиль, названная в честь цветов бугенвиллеи, коими был увит фасад дома, приняла их холодно. Хозяйка дома не соизволила выйти навстречу гостям. Пожилая, сморщенная, словно печёное яблоко, старуха стояла у входа, чуть приоткрыв дверь, ожидая, когда гости бегом преодолеют алею.

      – Какого демона, почему кучер отказался везти нас к конюшне? – мокрый и продрогший, Дэймос не сумел сдержать раздражения.

      Старуха что-то ответила, но за шумом ветра её не услышали.

      – Конюшней давно никто не пользуется, и она завалена мусором, – продублировала её сестра Фиара. Волосы от дождя стали серыми, налипли на бледное лицо девушки, словно щупальца морского чудовища, придавая ей схожесть с покойницей.

      В холодный, продуваемый сквозняками холл никто не спустился. Слуги, что должны были помочь с багажом, также не спешили появляться. Шаркая ногами, старуха неразборчиво предложила проводить гостей в выделенные комнаты. Но двигалась она до того медленно, что Дэймос предпочёл отослать её за горячим чаем, предварительно вызнав, куда заселить гостей.

      Под ногами скрипели половицы. Где-то стучали плохо прикреплённые ставни. По пустым комнатам разносилась совсем не весёлая капель. В полутьме Дэймос с раздражением отметил выгоревшие обои, вытертые панели, грязные засаленные полы. Вовсе не в такой дом он планировал приехать.

      Комнаты для гостей, к счастью, оказались вполне приличными, хотя он и заметил гримасу отвращения на лице девушки, когда та пощупала подушки. Добравшись до своих покоев, он разделил её негодование. Всё бельё оказалось сырым. К тому же в доме ощутимо пахло плесенью.

      Чужой Талант прокатился по коже волной тепла. Гости не пожелали спать в сырости и немедленно нарушили закон, ограничивающий использование Таланта в личных целях. Дэймос поднял было руку, чтобы последовать их примеру, но, увидев омертвевший палец, остановился. Средний палец охватывало кольцо из потемневшего от времени серебра, в виде извивающихся змей.

      Переодевшись в сухое и приведя волосы в порядок, он вышел в коридор и осмотрелся.

      Тишина и упадок.

      Постучав в комнату Фиара, объяснил, как попасть в малую гостиную, куда должны были подать чай, и отправился осматривать, во что превратилось его семейное гнездо.

      Дом требовал ремонта. Осматривая старые обои, трещины в потолке, жёлтые разводы на штукатурке и ловя ладонью капающую с потолка воду, Дэймос пытался найти объяснение происходящему. Майра каждый год требовала увеличить содержание, обосновывая это необходимостью ремонта. Но, проходя через комнаты, он не мог найти ничего нового. Даже портьеры того