Портрет Кати Е.. Валерий Воскобойников

у магазина. – Хорошо, мальчик догадался, попить принёс.

      – Продали мне эту собаку за хорошие деньги, говорили, дом сторожит, а она только сидит, вздыхает да в глаза заглядывает, – пожаловалась в ответ тётка, – теперь и мучаюсь. И сама болею, и собаку мучаю. Был бы хороший человек, задаром бы отдала.

      Тётка отвязала сеттера от столба, они пошли назад к Гагаринской улице. Антон снова брёл за ними следом.

      Разговор

      Сколько раз он так ходил за ними на небольшом отдалении, всё лето, мечтая хотя бы ещё раз прикоснуться к сеттеру, хотя бы поймать его взгляд! Иногда он набирался смелости, решался подойти к тётке и заговорить о чём-нибудь, о чём угодно: предложить донести тяжёлую сетку, полить огород, а в ответ тётка разрешила бы ему погулять с собакой. Но в последний момент смелости всё-таки не хватало.

      И вдруг тётка обернулась к Антону сама и сама заговорила с ним.

      – Мальчик, ты зачем следом бродишь? Или замыслил что?

      – Я не брожу, я так… – Антон растерялся.

      – А я думаю, что не так. Или собака нравится?

      – Нравится, – ответил Антон и почувствовал, что голос у него стал от волнения хриплым.

      – А я вот собак не люблю. Купила, думала, привыкну, всё-таки живая душа. Не получается. И его мучаю, и сама мучаюсь, – снова сказала тётка.

      Она замолчала, словно ожидала, что теперь Антон станет продолжать разговор.

      Но Антону заговорить было невозможно.

      – Завтра в город. И куда я его с собой повезу? Не было у бабы хлопот, купила она испанеля.

      – Это не спаниель, это – ирландский сеттер, – поправил Антон. – Спаниели меньше ростом, а уши у них длиннее.

      – А мне всё одно, что сеттер, что испанель.

      – Не испанель, а спаниель, – снова не сдержался Антон.

      – Во-во, спаниель. Тот, который продавал, так и говорил – спаниель. – Тётка замолчала опять и принялась рассматривать Антона.

      Антон опустил голову, и даже жарко ему стало. Он почувствовал, что наступает главное мгновение.

      – А что, – спросила тётка, – ты собак серьёзно любишь? Я смотрю, ты всё лето за нами бродишь.

      Антон так и не смог выдавить ответ, а лишь кивнул опущенной своей головой.

      – Чего же тогда тебе родители не купят? Или деньги жалеют?

      – Жалеют, – сказал Антон.

      Это была неправда, и поэтому выговорилась она легче.

      – Ну-ну, – проговорила тётка и пошла с сеттером дальше.

      Антон же остался стоять около дерева.

      Полдня он не мог ни о чём другом думать. Все мысли были только о собаке. А к вечеру тётка снова вышла на улицу с сеттером. И сама подошла к Антону.

      – Что-то я тебя всё одного вижу, без родителей. Где они у тебя? Отец-то есть?

      – Есть, – соврал Антон, – он в Москве сейчас.

      – А мама – тоже в Москве?

      – Мама врачом в больнице работает.

      – Врачом – это хорошо, – подумав, сказала тётка. – А что родители скажут, если собаку дома увидят? Не похвалят?

      – Похвалят.

      – Ну,