Летопись богов. Путь Трояна. Олег Викторович Чеботарёв

затаился у охранного круга, обрамляющего символ с водружённым на него жертвенником. Он жадно вслушивался в хриплые стоны старика, что, завершив акт соития жизни и смерти, конвульсивно вздрогнул и затих. Тьма, прорвав невидимый барьер между мирами, щедро напитывала открытое сознание картинами из вневременья.

      – Ну, что там, что ты видишь? – возбуждённым голосом проговорил стоявший у алтаря Второй.

      – Он идёт. Он уже совсем близко – прохрипел старик.

      – Кто его ведёт? – нетерпеливо вскричал Безымянный.

      – Никто. Он снова идёт один.

      В соседней комнате, освещённой лишь свечами, за большим дубовым столом восседали ещё шестеро Безымянных. Когда двое вышли из жертвенного зала, остальные поднялись с кресел и склонили в почтении головы. Усевшись за стол, старик медленно заговорил:

      – Он снова идёт. И, к счастью, снова один.

      – Не понимаю, как он снова и снова находит это место, если его никто не ведёт? – задумчиво постукивая пальцами по поверхности стола, выполненного из морёного дуба, произнёс Пятый Безымянный – Разве не спит его разум? Разве не закрыли мы все источники древних знаний для потомков народа асов? Разве не обратили мы весь их род в рабство? Мы что-то упускаем.

      – Да не всё ли равно? Останавливали прежде, остановим и сейчас. – проговорил Седьмой Безымянный – Сгинет без следа. Великий, но глупый гой падёт, ещё на сорок лет продлив нашу власть. Стоит ли так сильно переживать из-за гоя, чей разум как у несмышлёного ребёнка? Изрочили народы всего мира, а уж одного изрочить, как-нибудь справимся.

      – Великий гой? – со смехом переспросил Восьмой – да вы посмотрите на него. В чём же его величие? Он глуп, самонадеян и тщеславен. Он воин, не мудрец. С чего нам опасаться воина, да ещё и не прозревшего, слепого?

      – Помнится, именно это его воплощение мы не смогли свести со света в течении всей его жизни. Как бы ни старались и какие бы силы против него ни обращали – возразил Шестой Безымянный – он Зверь, согласен, но надолго ли? Иначе, зачем он ищет сакральных знаний мудрецов, но не славы воинов, не утешений Зверя? Воинам мудрость лишь мешает, она им ни к чему.

      – Но, разве не про него пророчество гласит… – вступил было Четвёртый Безымянный.

      – Мало ли мы своих планов облекли в пророчества и кормили ими своих рабов? Разве не способны мы любое пророчество обратить себе на пользу? Мы – повелители этого мира. И все пророчества этого мира служат нашим целям – возразил Шестой Безымянный.

      Первый устало прикрыл глаза.

      – Да. Мы сильны. Сильны и в том, что можем зрить и прошлое, которое меняем по своему желанию и будущее, которое сами же и строим. Но это пророчество нам не подвластно. Его род принесёт погибель нашей власти. Он разбудит свой народ, который поднимется и принесёт нам забвение и смерть.

      – Думается мне, что сделано оно нашим Создателем нам в усмирение, а не в назидание – возразил Второй.

      – Хорошо, если так. А пока давайте отправим Вещего гоя на новый круг. Вот только…

      – Что? –