Дыхание снега и пепла. Диана Гэблдон

здесь провел, подумала она. Достаточно долго, чтобы вылизать все масло из масленки и стянуть связку копченой рыбы, висящей на балках. Откуда у настолько толстого создания взялись акробатические навыки, необходимые для такой задачи? К счастью, медовые соты хранились в трех разных горшочках, и лишь один из них был вскрыт. Зато корнеплоды были разбросаны по полу, головка свежего сыра почти целиком съедена, а драгоценная баночка кленового сиропа перевернута – содержимое разлилось по полу липкой лужицей и смешалось с грязью. Вид этой утраты воспламенил утихшую было ярость, и Брианна с такой силой сжала в руке поднятую с пола картофелину, что ногти проткнули толстую кожуру.

      – Проклятая чертова, чертова, чертова тварь!

      – Кто? – неожиданно спросил голос позади нее. В испуге она крутанулась на месте и швырнула картофелину в незваного гостя, которым оказался Роджер. Овощ попал ему прямо в лоб, он пошатнулся и схватился за дверной косяк.

      – Ай! Господи! Ай! Какого черта здесь происходит?

      – Енот, – коротко объяснила она и отступила в сторону, чтобы лучи заходящего солнца, падающие из дверного прохода, осветили беспорядок внутри.

      – Он добрался до кленового сиропа? Сволочь! Ты поймала ублюдка?

      С рукой, прижатой ко лбу, Роджер протиснулся в маленькую пристройку, оглядываясь вокруг в поисках пушистого трупа. Тот факт, что муж разделяет ее приоритеты и гнев, немного утешил Брианну.

      – Нет, – ответила она. – Он сбежал. У тебя кровь? И где Джем?

      – Вроде бы нет, – сказал Роджер, осторожно отнимая руку ото лба и глядя на нее. – Ух, у тебя тяжелая рука, женщина. Джем у Макгилливреев. Лиззи и мистер Уэмис взяли его с собой на праздник в честь помолвки Сенги.

      – Серьезно? Кого же она выбрала?

      И гнев, и сожаление мгновенно уступили место любопытству. Уте Макгилливрей, с ее немецкой педантичностью, выбирала супругов для сына и трех дочерей очень скрупулезно – согласно собственным критериям и приоритетам: первыми пунктами значились земля, деньги и респектабельность кандидата; возраст же, внешность и личное обаяние шли в самом конце. У детей, разумеется, на этот счет было свое мнение – и все же авторитет фрау Уте был так силен, что и Инга, и Хильда вышли замуж за мужчин, которые получили ее одобрение.

      Сенга, однако, была дочерью своей матери – в том смысле, что она выросла настолько же категоричной во взглядах и ей так же недоставало сдержанности, как и родительнице. Долгие месяцы она не могла выбрать между двумя претендентами на ее сердце: Хайнрихом Штрассе, видным, но бедным парнем (к тому же лютеранином!) из Бетании и Ронни Синклером, бочаром. По меркам Риджа, он считался зажиточным человеком, а разница с невестой в тридцать лет для Уте не была камнем преткновения.

      Последние несколько месяцев замужество Сенги Макгилливрей было предметом бурных обсуждений, и Брианна знала о нескольких серьезных пари, заключенных по этому поводу.

      – Ну так кто же счастливчик? – повторила она свой вопрос.

      – Миссис Баг не знает, и это сводит ее с ума, –