Жуга. Осенний лис. Дмитрий Скирюк

а? Вот и славно, за мной не залежится. А сейчас, такого дела ради надо бы того… пропустить по кружечке. Пошли-ка в дом, друг Жугуц, отпразднуем!

      Жуга поднял голову.

      – Жуга.

      – Что? – обернулся Вацлав.

      – Меня зовут Жуга, – хрипло сказал травник и, повернувшись, зашагал вниз по улице.

* * *

      Збых проснулся ближе к вечеру и долго лежал без движения, глядя, как трудится в тёмном углу под потолком паук над своей сетью. Рваной шелухой опадали остатки странных, непонятных снов. Шум в голове прошёл, и лишь слабость, противная и доселе кузнецу совершенно не знакомая, мешала нормально думать и двигаться.

      Хлопнула дверь. Вошёл Жуга, отряхивая снег.

      – Давно проснулся? – Он скинул полушубок и подошёл, протягивая к печке красные с мороза ладони.

      – Только что. – Збых приподнялся и сел. Голова закружилась.

      – Есть хочешь?

      – Пожалуй…

      Жуга слазил в печь, вытащил чугунок с похлёбкой. Разлил в две тарелки, отрезал хлеба.

      Рассеянно черпая перепрелый суп, Збых едва одолел половину и отодвинул миску. Жуга вообще к еде не притронулся. Мрачный и взъерошенный, он сидел, задумчиво подперев голову рукой, и молча ковырялся ложкой в густом вареве. Покосился на Збыха.

      – Ты как?

      Кузнец прислушался к себе.

      – Да вроде ничего…

      – Голова не болит?

      – Нет… Только вот слабый я какой-то.

      – Это пройдёт.

      Некоторое время оба молчали. Збых поправил подушку и снова лёг. Посмотрел в угол. Паук закончил свою работу и теперь скорчился чёрной точкой в центре паутины. Кузнец усмехнулся.

      – Четыре буквы, – сказал он.

      Жуга поднял голову:

      – Что?

      – Я говорю: четыре буквы. Па-ук – четыре буквы.

      – Какой ещё паук?

      – Да вон, в углу.

      Жуга посмотрел туда.

      – И что?

      Кузнец пожал плечами и снова усмехнулся:

      – Чудно… Грамоты не знаю, и вдруг буквы. С чего бы это, а? – Он помолчал. Поднял голову. – Слышь, Жуга…

      – Что?

      – Вчера ночью, в церкви… Это в самом деле было? Или мне приснилось?

      Жуга вздохнул и потряс головой.

      – Дорого бы я дал, чтобы всё это оказалось сном, – хмуро ска- зал он.

      – И всё-таки, что ты натворил?

      – Долго рассказывать.

      – Нет уж, друг, начал – так договаривай. А иначе и начинать не стоило. Всё равно спешить некуда.

      Жуга поскрёб в затылке.

      – Правда твоя, – признал он. – Ну, слушай.

      Рассказ и в самом деле был долог. Обхватив колени, Збых молча выслушал, как двое путников заночевали в лесу и как под утро проснулся только один.

      – Понимаешь, – сбивчиво объяснял Жуга, с трудом подбирая слова, – что-то тут не так. Будто ему… помогли умереть, что ли. Вот я и решил дознаться.

      Збых задумчиво потёр небритый подбородок и поморщился, когда заскорузлый ремешок оцарапал щёку.

      – А в церкви что было?

      – Девять дней ещё не прошло, – хмуро сказал Жуга, – его душа покамест рядом обретается. Я