Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь. Ульяна Михальцова

маленькие чёрточки.

      – А это… – начало дерево.

      – Это Д – дуб, – предположил Коля, потому что изображение напоминало дерево.

      – Нет, это М – мир. А вот это С – сила,– Дуб нарисовал ещё три соединённые чёрточки.

      – Что-то ваша сила на нашу молнию похожа. У нас так молнию изображают или опасное электричество на электрощитах, – внимательно рассматривал начертанное Коля.

      – Так правильно изображают. Намекают, мол, не подходи: такая сила здесь! Шандарахнет, так и не встанешь, – заявило дерево.

      – А другие буквы? Их много было? – спросил Коля.

      – Много. Некоторые на привычные тебе похожи. О – опора или П – Перун. Это тот, что молнии ваши метает. Слыхал?

      – Что-то когда-то рассказывали, – неуверенно ответил Коля.

      – Так вот, пришли христианские священники на наши земли и придумали новую азбуку, чтобы свои византийские книги на наш язык переводить, чтобы службы свои религиозные вести на нашем языке. Русь нашу крестили, прежних богов велели забыть, чертами и резами писать запретили. Вот так-то. Вижу, ты уже обсох. Хватит разговоры говорить, пойдём в лес твоё родовое древо искать, – сказал Дуб и стал подниматься на небольшой холм, отделяющий лес от реки.

      – Ага, – согласился Коля, уже обутый, с конфетами в кармане и шубой в руках. – Только зачем нам древо? Мне же колодец нужен. Или какой-то другой портал. Чтоб в детдом вернуться.