Человек с двойным дном. Владимир Васильевич Гриньков

ваш подопечный, – кивком головы указал на «Геннадия» врач.

      – А-а, да. Живой.

      – Без хирурга – никак, – повторил врач.

      Он уже заменил физраствор на кровь.

      – Всё, – сказал врач.– Теперь будем наблюдать. И скорее бы хирурга.

      В его упорстве Якуту чудился какой-то подвох. Хочет выпроводить медсестру? Да, похоже. Медсестра поднимет тревогу.

      – Иди сюда! – поманил Якут врача.

      Вышли в коридор.

      – Как, говоришь, фамилия хирурга?

      Якут достал из кармана глушитель и присоединил к стволу пистолета. Врач следил за его манипуляциями с обречённостью человека, приговорённого к смерти.

      – Оглох? – терял терпение Якут. – Фамилия!

      – Мандрыкин.

      ***

      Дверь больницы была заперта. Клава подёргала за ручку, но никто ей не открыл и даже не отозвался. Тогда она обошла больницу и увидела открытое окно. Клава без колебаний полезла в оконный проём. Это была одна из больничных палат. Десяток коек. Мужики. Почти все спали, ещё слишком рано. Но один бодрствовал. Он как раз извлёк из тумбочки початую бутылку водки и пустой стакан. Но тут увидел появившуюся в окне гостью, вздрогнул от неожиданности, звякнуло в руках у мужика стекло, он обездвижел. Прекрасная, как утренний сон, Клава призраком проскользнула к дверям.

      – Халат накинь, – хриплым голосом напомнил призраку прекрасной дамы мужик. – Заругают, блин.

      Клава сорвала с вешалки белый халат и проскользнула за дверь.

      Пустынно и тихо было в больничном коридоре, и лишь где-то далеко впереди слышался неясный шум. На тот шум Клава и пошла, осторожничая.

      Это был старик-лифтёр. Он бормотал себе под нос проклятия. Из свежей ссадины на его лице сочилась кровь.

      – Они наверху? – осведомилась Клава.

      Чутьё подсказывало ей: она на правильном пути.

      – Да, – сказал старик. – Сволочьё! Это не врачи! Это не пойми кто!

      Клава не дослушала его, уехала наверх. Лифтёр даже не сделал попытки её сопроводить. Он не питал иллюзий по поводу гостей.

      И на втором этаже было безлюдно. Лишь промелькнула женщина со шваброй и ведром, и исчезла. РЕАНИМАЦИЯ. На эту надпись Клава среагировала. Подошла к двери, прислушалась. Тихо. Приоткрыла дверь. Никого. Тогда она решилась и переступила через порог.

      ***

      Вертолёт приземлился на заросшем травой футбольном поле школьного стадиона.

      Больница располагалась поблизости.

      Потапов, Нырков и группа спецназовцев гуськом двинулись к цели.

      Всё было обговорено ещё в полёте. Шли молча.

      У здания больницы обнаружились две новёхонькие машины реанимации с московскими номерами. Насторожившийся Потапов подал знак. Спецназовцы бросились к машинам. Но ни в одной из них не было людей. Один из спецназовцев, обшаривая взглядом салон, вдруг увидел что-то, взял в руку, показал Потапову.

      Это была гильза от пистолетного патрона. Совсем свежая. Она ещё пахла порохом.

      ***

      Якут хотел, чтобы врач вызвал этого самого хирурга Мандрыкина по телефону. Чтобы даже не надеялись на спасение. Чтобы ничего