Видящая во снах. Ольга Которова

скальпель, мужчина взял реберные ножницы Штилле, лежавшие сбоку от него, и приступил к работе. Когда наконец-то орган был удален, убийца положил его в небольшой холодильник – в медицинских учреждениях обычно такой использовали для транспортировки. А после вложил какой-то предмет в грудную клетку, собрал ребра, зашил ткани, соединяя кожу, и омыл тело уже умершей незнакомки. Достав белую простынь, аккуратно замотал в нее девушку, прижав руки к бокам и выпрямив ноги.

      Оля знала – все то же самое он проделывал и с другими. С теми, которые ей снились.

      – Что вы тут делаете? – раздался за спиной Ольги мужской голос. Девушка вскрикнула от неожиданности и обернулась.

      Перед ней стояли двое мужчин. Одного она уже знала – именно он приходил к ней в снах уже месяц.

      – Вам нехорошо? – проговорил выглядевший помоложе, обеспокоенно смотря на Олю.

      – Нет, все нормально. Просто пришла кое-что проверить.

      – И что же? – спросил московский следователь, буравя недовольным взглядом. Оле показалось, будто он ее вспомнил.

      – Какая разница. Вы все равно не поверите, – чуть слышно проговорила она. Девушка все еще была напугана, и голос, как и руки, немного подрагивал.

      – А если поверим? – с вызовом спросил мужчина и сделал шаг в ее сторону.

      Скоблеву не особо понравилось, что по месту преступления, где возможно убийца мог оставить хоть какие-то отпечатки или следы, ходят все кому не лень. А он ведь предлагал поставить на несколько дней патруль. Случалось, иногда убийцы возвращались, чтобы проверить, все ли за собой подчистили. Здесь же, если привести криминалиста, наверняка уже найдется с десяток следов, принадлежащих вот таким любопытным зевакам. Рома понимал – новость об убийствах всколыхнула город, до этого живший тихо-мирно, и всем хочется поглазеть лично. Но должны же люди иметь хоть какую-то совесть!

      Почему-то Оле захотелось рассказать этим двоим правду. Тем более вряд ли ложь покажется правдоподобной: она никогда не умела врать. Помнится, отец говорил, что не взял бы дочь в разведку, так как у нее все написано на лице.

      Оля любила отца, как и мать. И хотя никогда не видела ее вживую, у них дома было много фотографий. Оля часто с отцом ездила на кладбище, а потом, лежа по вечерам в своей комнате, представляла, как мама читает ей сказку, гладит нежной ладошкой по волосам, успокаивает. Как же Оля хотела поделиться с мамой первыми секретами! Она всегда завидовала одноклассницам, когда те рассказывали о своих матерях, и мечтала о том, чего никогда не будет.

      Оля уже хотела открыть рот и признаться, но удивленный голос Скоблева ее остановил:

      – Подождите, а я вас помню! Вы та самая девушка, которая вчера врезалась в меня на вокзале. Я ведь прав?

      – Да, – не стала скрывать она.

      – Как вас зовут?

      – Ольга.

      Скоблев на секунду замолчал, рассматривая испуганное лицо. Он вспомнил ее. Еще бы, разве можно забыть эти испуганные зеленые глаза? К тому же у него всегда была хорошая память на лица. Но следователя мучил главный