Исчезающая в бездне. Астрид Шольте

улыбнулась она. – Мне повезло, я самая главная на этой станции. – Она явно гордилась этим, так как ее голос стал мягче, а на щеках появился румянец.

      – Ох! – растерялась я, не зная, что ответить. Я не ожидала встретить директора всей Палиндромены. Надеюсь, она не догадается, что я не просто убитая горем сестра. Вряд ли допросы с пристрастием были частью политики компании.

      – Как только мне сообщили о твоем прибытии, я решила тебя поприветствовать, – сказала она, взяв меня за руки. – Прими мои соболезнования.

      Я чуть было не спросила, по поводу кого она решила выразить соболезнования, но спохватилась, подумав, что она вряд ли оценит мой черный юмор.

      – Спасибо.

      – Уверена, что здесь ты найдешь то, что ты ищешь. – Я в недоумении уставилась на нее. – Залечишь свои раны.

      Мне было неуютно под взглядом ее голубых глаз, внимательно изучавших мое лицо. Я вынула руки и сложила их на груди.

      – Ты ожидала другого, не так ли? – И она жестом показала вокруг. – От Палиндромены?

      – Нет. – Я уже забыла о том, что я уже когда-то была здесь в детстве, хотя, судя по всему, это правда. Выходит, что все мои сны про лес были воспоминаниями об этом дереве и о полях с культурами?

      – Ах! – Она заметила, что мой взгляд устремлен на дерево за открытой дверью. – Оно прекрасно, не правда ли? Последний двухцветный эвкалипт, которому более пятисот лет. Мои родители построили станцию вокруг него, они – основатели Палиндромены, – сказала она, и по глазам было видно, что ее захлестнул поток воспоминаний. – Пятьдесят лет назад они обнаружили в коралле протеин, который не только предотвращает разложение мертвой органической материи, но и обладает восстанавливающими свойствами. Его лечебный эффект увеличивается в десять раз, если начать новый жизненный цикл организма, запустив сердце.

      Она улыбнулась мне, думая, что я все поняла. Но она ошиблась.

      – Ты знаешь, что у деревьев есть пульс? – спросила она.

      – Разве у них есть сердце?

      Нессандра по-доброму засмеялась.

      – Нет, но у некоторых из них есть сердцебиение. – Нессандра положила руку на грудь. – Так же, как по нашим жилам течет кровь, так и по дереву циркулируют соки в течение суточного цикла. Все это контролируется командным центром из клеток, схожим с нашим мозгом. При попытке реанимировать погибшие растения родители обнаружили, что, когда они восстановили пульс у дерева, его командный центр тоже ожил. А значит, его «мозг» исцелился. Однако они увидели, что новая жизнь деревьев длится всего один суточный цикл, которого не хватает для созревания плодов, – рассмеялась она снова.

      Когда я не поддержала ее веселья, она продолжила.

      – Тогда родители начали думать о другой области применения, в которой двадцать четыре часа были бы на вес золота, а не считались разочарованием. Мы по-прежнему не сдаемся и продолжаем искать способ сделать так, чтобы смерть не повторялась. Пока речь идет о растениях, но, возможно, однажды мы добьемся этого с нашими пациентами.

      Выходит,