1001 вопрос про ЭТО. Владимир Шахиджанян

связи и интерес к кино, театру, цирку, музыке были хорошо известны руководителю редакции Юрию Летунову, а мой личный и профессиональный (психолог) интерес к медицине (опять же и связи) позволял соединять, казалось бы, разнородные области.

      – Ничего страшного, нам формальности не важны, – говорил мне Юрий Александрович, принимая на работу, – искусство и медицина вполне сочетаются. Там духовное здоровье, а медицина – это физическое, или, как там говорят, соматика.

      Так я и работал. Пока однажды не вышел конфуз.

      В конце 60-х годов подготовил я репортаж с форума гинекологов и акушеров.

      Написал вводную часть – о том, что в Кремлевском Дворце съездов собрались врачи чуть ли не со всего мира, и подверстал четыре интервью в звуке по 25–35 секунд.

      – Вы что, с ума сошли?! – выговаривала мне дежурный редактор, она же выпускающий. – Да если это услышит Сергей Георгиевич Лапин (он возглавлял Комитет по радиовещанию и телевидению. – В. Ш.), нас же всех с работы поснимают! А если дойдет до Михаила Андреевича Суслова (фамилия могущественного члена Политбюро произносилась шепотом, с придыханием), то просто не знаю, как сказать… да и что говорить… Нет, вы понимаете, какую бомбу вы подложили, так ведь и самого Лапина могут снять за разврат, а уж как наши головы полетят – и все из-за вас!

      Я молча выслушивал.

      – Вы что молчите, вы что, не понимаете, какие слова звучат у вас? Аборт, рак матки, непроходимость фаллопиевых труб, кесарево сечение, бесплодие наших женщин, а эта фраза – кто там ее говорит, какой профессор: «Нужно приучить население пользоваться презервативами, тогда станут меньше болеть и женщины, и мужчины»! Сифилис, кондом… в эфире! Да мы в аптеках не произносим «презервативы», а говорим «пакетики»…

      – Но если профессора попросить вместо «презерватив» сказать «пакетик», никто ничего не поймет, – попытался я возразить. – А сифилис… Так ведь это болезнь такая же, как и все другие: инфаркт, почечная недостаточность, туберкулез… Нет «грязных» болезней.

      – Вон отсюда, развратник! – заорала на меня ведущий редактор. – Кто только на работу вас принял!..

      Ведущим редактором была женщина. Хорошая тетка. Однажды на партийное собрание чуть не вынесли ее персональное дело, после того как ночью в телетайпной комнате дежурной бригады ее застали занимающейся, как бы это помягче сказать, любовью с практикантом моложе ее на двадцать лет.

      Спас от публичного разбора отец практиканта, занимавший высокий пост на Старой площади, где тогда располагался ЦК КПСС. Защищал он, конечно, не редактора, а собственное имя и имя своего сына.

      Кто сегодня помнит всемогущих Михаила Андреевича Суслова и Сергея Георгиевича Лапина? Их имена забыты. А они во многом определяли идеологию страны и отвечали за нравственное воспитание народа.

      Секс был, есть и будет. А слово это было фактически запрещено. (На радио, телевидении, в общей печати иногда разрешалось робко сказать о половом воспитании.)

      Так мы и жили. Более 20 процентов