Яга. Лысая гора. Марисабель

воду выбежала во двор, а я продолжила свои попытки избавиться от пуповины. Пьяный водяной, ничего не выходит!

      – Вот, камешек.

      Так отлично, простенькое заклинание и у меня будет достаточно света, чтобы посмотреть, что там внутри.

      – Светись, да не тушись, – пробормотала я.

      Камешек загорелся внутренним светом и, взяв его между двух пальцев, засунула руку внутрь и присмотрелась. А теперь понятно, ну ты малыш и привязался к матери, в буквальном смысле. Ну вот, теперь все. Пуповину с ножки сняла, ребенка вытащила. Молодец, Яга, съешь сегодня пирожок.

      – Держите ваше человеческое сокровище, – я достала посиневшего ребенка и положила в руки новоиспеченной бабушке.

      Надо сказать, что она не начала кричать: «что с ним, что делать, что ты наделала». Она быстро схватила его за ножку и начала шлепать по попе. В этот момент в баню врывается теперь уже отец:

      – Что случилось, она ещё жива? – он явно не пешком шел, а как минимум прыгал через кусты.

      В этот же момент в комнате раздалось:

      – Аааа – уаааа- уааа…

      – Поздравляю, папаша, – да, я издеваюсь и когда плохое настроение, и когда хорошее, это, наверное, семейное.

      – Ээээ, – раздался слабый голос с кровати.

      Ой, точно. У меня же сегодня и второй подопытный, то есть девушку спасать надо. Что же ей дать? Что это? Ещё один ребенок? Я увидела ещё одну головку. Так, блин! Я даже сначала не заметила, что их было двое. Ну не повитуха я, ни разу. Я кинулась к девушке, которая все-таки потеряла сознание и стала доставать ребенка. Он был ещё синее, чем его брат. Ой боюсь, что уже поздно…

      – Несите ещё одну тряпку! И выведите отца! – не нужны мне мужики в бане.

      – Там что, ещё один? – маленькая девочка с интересом наблюдала за всем этим процессом. И кто пустил сюда ребенка вообще?

      – Быстрее! Я кому сказала?!

      – Вот, держите, – мать роженицы протянула белый кусок ткани и мне даже её жаль стало как-то. Мы ведь ведьмы, покрепче них будем. А они… на них дунь, и они рассыпаются.

      Я достала ребенка, отрезала ножом пуповину и передала на руки его бабушке. Она попыталась провернуть с ним ту же процедуру, что провела и с братом, но он все не орал и не орал. И тут в комнате, в которой были закрыты подул легкий ветерок. Настолько легкий, что никто из людей его не заметил… Но я-то не человек. Я тут же обернулась на ближайшее дерево, которое росло за оградой и увидела ворона, который сел почти на самую верхушку.

      – Нет уж, я, Морена, тебе его не отдам, – я резко развернулась к ребёнку и начала петь колыбельную.

      Как бы не было темно,

      Не гляди дружок в окно,

      Ты иди на голос мой,

      И прими скорее бой.

      Дверь раскрылась как будто от сильного ветра, ставни стали стучать по окну, все лучины сразу потухли, а женщины начали испугано кричать. Отец хотел вбежать в дом, но дверь резко захлопнулась у него перед носом. Мои волосы стали развиваться, а в глазах вспыхнул зелёный свет. Я начала качать ребенка на руках, как бы убаюкивая, и пристально смотрела