Рецепт Белоснежки. Маня Бриль

О нем расскажу поподробнее, потому что кроме интересного имени и сам он весьма интересен.

      Фоме сорок лет, он не был женат, ни с кем из женщин серьезно не встречался, к мужчинам равнодушен, если вы вдруг подумали что с ним что-то не так. Ну конечно не совсем так, но проблема тут в другом. Фома хоть и кандидат филологических наук, но до сих пор живет со своей мамой – Изольдой Карловной. Она женщина авторитарная и конечно знает, что для её сыночка лучше. По рассказам Фомы он еще пытался сопротивляться учась в институте, но потом опустил руки и понял, что жизнь его вполне устраивает. Изольда Карловна тщательно проводит отбор всего, что касается её сына – друзей, увлечении, еды, одежды, отдыха и конечно же особей женского пола. Ни одна из них, естественно, не достойна её сына, и вот итог – он влюбился в сорок лет и не знает, как рассказать об этом мамочке. Избраннице Фомы тридцать пять, зовут её Регина Львовна, и она тоже живет с мамой и никогда не была замужем. Ну теперь вы понимаете всю трагичность ситуации. И вот Фома ходит ко мне уже два месяца, за которые он хотя бы начал проявлять свое «Я», отказался есть брюссельскую капусту, которой кормит его мама с детства, а он не любит её вкус, сделал себе модную стрижку и он сам купил себе куртку, которую хотел. Вот такие маленькие шажочки мы сделали к независимости. Работы с ним еще предстоит много, потому как шажочки очень уж малы. И вот на этой неделе я еще жду его подругу на прием, она наконец-то согласилась.

      – Фома, здравствуйте! По-моему прием у нас в 10 часов? – спросила я.

      – Здравствуйте, Есения! Да, в десять, но я не мог ждать, чтоб с вами поделится, – ответил Фома и вид у него был бешено-восторженный, по-другому, не скажешь.

      – Проходите, – я открыла дверь в кабинет.

      Фома прям забежал туда, быстро снял куртку, повесил её на вешалку и запрыгнул на кушетку.

      Я не ожидала от него такой прыти и обомлела, сняла свою шубку, повесила её в шкаф, достала блокнот и присела в свое кресло, даже не стала переодевать сапоги на туфли, так как взгляд у Фомы был почти безумный, и он не мог дождаться, когда я задам свой вопрос.

      – Фома, расскажите, что вас так встревожило? – тихим и спокойным тоном, с размеренной интонацией спросила я.

      – Есения, я сказал маме, что буду сам себе готовить и стирать, – восторженно и гордо произнес Фома.

      – Как она отреагировала?

      – Обозвала меня неблагодарным, эгоистичным и ушла к себе в комнату. Вот.

      – Вы это сегодня утром сказали?

      – Да, и потом сразу поехал к вам.

      – А готовить и стирать вы уже себе начали?

      – Нет, я ведь сразу поехал к вам.

      – Значит надо перейти от слов к делу. Купите продукты, которые вы любите и приготовьте их себе на ужин. А вы вообще умеете готовить? – вдруг задалась я вопросом.

      – Ну немного, но ведь можно рецепты в интернете посмотреть, – Фома был доволен собой и на вид полон решимости.

      И мне даже показалось, что может это прорыв