Ничего личного. Татьяна Корсакова

законопослушный гражданин, – но у него достаточно рычагов давления, а Андрею есть что терять и за что бороться. И Старика ему не одолеть, по крайней мере сейчас. Сейчас силы неравны, и не получится ли так, что все, ради чего Андрей рвал жилы, пойдет псу под хвост? И годы учебы, когда приходилось сутками корпеть над книгами, заниматься с бесчисленными репетиторами, чтобы в максимально сжатые сроки наверстать упущенное в детстве. И каторжный труд во имя процветания компании, к которой он как-то вдруг привык и прикипел. Конечно, ни уже накопленный собственный капитал, ни диплом Сорбонны Старик у него не отнимет. Просто сделает так, что деньги нельзя будет пустить в дело, а специалист с дипломом Сорбонны окажется никому не нужным. Сил и влияния деда на это хватит. На обочине тоже есть жизнь, возможно, вполне благополучная, вот только Андрей так жить уже не сможет, потому что привык существовать в том же бешеном ритме, что и сам Старик. И Старик знает это не хуже его.

      Но все-таки Андрей попытался. Хлопнул дверью, сбежал «на юга» в глупой детской надежде, что все как-нибудь само рассосется.

      Не рассосалось…

      – Мое условие ты знаешь. – Голос в трубке звучал ровно и буднично, словно со Стариком они расстались всего пару часов назад. – Твоя выходка дорого обходится компании. Не вынуждай меня принимать радикальные меры, о которых нам обоим потом придется пожалеть.

      Старик о сделанном никогда не жалел, это Андрей знал наверняка. В его невидимой броне не имелось слабых мест. И слово он свое держал. Всегда, при любых обстоятельствах. Возможно, поэтому сделки с ним считались нерушимыми. В этом была его сила и, возможно, слабость. Андрей улыбнулся. Хорошо, что Старик не видит его улыбки, ему бы не понравилось.

      – Я женюсь, – сказал он и потер шрам. – В Москву вернусь уже с женой.

      Старик победил, сделка состоится. Вот только в условиях не упоминалось о том, какой должна быть его избранница. Или какой не должна быть…

      – Ты нашел себе жену на курорте? – Голос в трубке остался прежним, в нем не было ни удивления, ни злости, ни радости.

      – Я привез ее с собой. Считайте эту поездку нашим предсвадебным путешествием.

      – Я ее знаю?

      – Нет, вы ее не знаете. Она мне слишком дорога, чтобы я рискнул ее с вами знакомить.

      – Придется познакомить.

      – Познакомлю, когда вернемся.

      – Андрей. – Старик очень редко называл его по имени, и сейчас это почти нежное обращение особенно настораживало. – Ты же не совершишь никакой глупости?

      – Ни в коем случае, Сергей Алексеевич. Я собираюсь подчиниться вашей воле и исполнить свою часть сделки.

      – Основным условием сделки является ребенок, – напомнил Старик. – Хорошенько подумай, готов ли ты завести ребенка от недостойной женщины?

      – Она достойная женщина. Даже не сомневайтесь!

      Родившийся план был исключительным по своей простоте и коварству. Андрей женится,