Любовь и лошади. Валентина Третьякова

пока не каждому можно было ездить на ней. Если Гвидон слушался, лишь бы отстали поскорее, то Марта наслаждалась спором со всадником и каждую секунду демонстрировала свое личное мнение, почему-то постоянно не совпадающее с мнением Агрипины. После того, как Марта потаскала ее на галопе, Агрипина еще больше начала ценить тех лошадей, с которыми прошли ее первые месяцы в седле.

      – Супер! – сказала тренер, когда Агрипина под конец тренировки смогла проехать на Марте схему теста Каприлли.

      Агрипина была в раздрае. С одной стороны, гордилась собой, что смогла справиться с непростой лошадью, с другой – жалела, осталась без волшебного галопа Гвидона. Расседлав пегую упрямицу, она переоделась и решила выпить чаю. Ехать домой не хотелось. Кухня была на втором этаже, и пока чайник закипал, она выглянула в окно. Увы, Бориса на плацу уже не было. А ей так хотелось поговорить с кем-нибудь о своих чувствах и мыслях. Особенно с ним. Этот почти посторонний человек уже не раз ее поддерживал, и даже, когда его не было рядом, казалось, она ощущала его одобрение. В отличие от родной мамули, которая только и делала, что критиковала каждое ее действие. Да, из самых лучших и заботливых побуждений, вот только это не делало критику приятной.

      – Уф, успел! – раздался сзади голос Бориса. Он поставил на стол коробочку “Рафаэлло” . – Агрипина, у вас сегодня новый скакун был?

      – Ха-ха, – настроение Агрипины резко поднялось, глаза заблестели при виде любимых конфет. – Это не скакун, это скакунья была.

      Борис то слушал ее внимательно, то перебивал вопросами, то рассказывал о своей тренировке.

      – Агрипин, а вы не думали о собственной лошади? – вдруг спросил он.

      – Да нет… Не знаю, – растерялась она. – Это же большая ответственность…

      – Так и вы девушка не легкомысленная, – подмигнул Борис.

      Агрипина прислушалась к себе. Приехать на конюшню, а там ждет любимый конь. Завидев ее, бежит навстречу, сгребает с ладони сахар. Да, денег потребуется немало, лошадь – это не хомячок и не кошечка. Это… Это же как ребенок! Придется кормить, поить, одевать. Мысль о покупке амуниции для собственной лошади была почему-то особенно приятной. А еще ребенку надо будет в школу. То есть учитель-тренер обязательно потребуется. В конном мире это называется берейтор – тот, кто учит лошадь слушаться всадника. Ох, сегодня Агрипина на собственной попе убедилась, как нужна работа берейтора, ох уж эта Ма-а-арта…

      – Агрипина, у вас лицо светится, – засмеялся Борис.

      Она сунула в рот рафаэлку, которую он ей развернул, прожевала, запила полкружкой чая. И уверенно махнула головой.

      – Да. Я хочу собственную лошадь!

      – А я хочу… Агрипина, я уже давно хотел вам сказать… – начал было Борис, но тут на кухню влетели юные спортсменки “Совиного гнезда”, громко обсуждающие предстоящие старты, и он умолк.

      Они допили чай, спустились вниз и пошли к стоянке. Агрипина остановилась, повернулась лицом к Борису, спиной к конюшне.

      – Борис, вы мне что-то хотели сказать…