Теремок дружбы. Алексей Евгеньевич Аберемко

с за плечо Волка. Бешеный его взгляд был направлен в сторону окна. Возле окна стоял флипчарт, напротив которого рядами расставлены три длинные скамьи. Белка, дремавшая на одной из скамей приоткрыла один глаз, потянулась. Села. Открыла второй глаз.

      – Ты волка тоже видишь, – заметил Волк, поправив очки в роговой оправе. Он перебирал какие-то бумаги на столе, за которым сидел.

      – К тебе я привык. А тут – белка. Завязывать надо.

      – Она здесь работает.

      – Кто?

      – Белка работает. Бизнес тренинги проводит. «Как я заработала свой первый жёлудь». Мы с тобой вчера проходили. Два жёлудя отдали.

      – Не помню. Погоди. Если отдали два, почему заработала первый?

      – Один она отдала тебе за аренду помещения.

      – Блин горелый! Голова раскалывается!

      – Так, понятно. каждую пятницу одно и то же.

      – Что тебе понятно?! попробуй всю неделю палачом поработать. Стресс! Вообще, зачем мы по выходным работаем?

      – У нас дом, где находят друзей. Когда их ещё искать?

      – Кого – их?

      – Друзей.

      – На работе пусть ищут.

      – Ты на работе много друзей нашёл?

      – Я палач, это другое. По должности не положено, – Емеля грустно опустил голову, потом добавил, – зато платят хорошо… и от дома не далеко.

      – Ты поэтому Дом дружбы у Щуки заказал?

      – В мультике видел. Про крокодила.

      – Почему недоделок столько? – Волк посмотрел на приставную лестницу – единственный путь на второй этаж.

      – Говорит, смета кончилась на желания. Теперь только к Рыбке, а там ожидание – тридцать лет и три года.

      – А печка твоя где? – Волк посмотрел на чадящий камин с покосившейся полкой.

      – Она в концепцию не вписывается, – подала голос с дивана у дальней стены высокая стройная блондинка в цветастом сарафане и кокошнике.

      – Здесь есть концепция? – удивился Волк.

      – Я всё придумала, Емеле только сделать нужно. Правда, дорогой?

      – Конечно, любимая, – повесил голову Емеля.

      – Надо было гостиницу заказать или трактир, – буркнул Волк, – дорога езжая, навар бы был.

      – И бордель со стриптизом, – женщина в кокошнике достала из сумки кошку и стала гладить.

      Волк повернулся к Емеле и негромко предложил:

      – Может скажем Несмеяне, что Муська сдохла? Кстати, почему до сих пор не воняет?

      – Я чучело сделал. Не надо говорить, у неё нервы.

      – А у меня не нервы? Она сумасшедшая.

      – Она хорошая. Странная, но иногда хорошая.

      – Я премудрая, – отозвалась Несмеяна.

      Волк прикрыл лапой рот, а Емеля уточнил: