Обитель страсти. Морин Чайлд

у нее не украл, – возразил Дилан. – Джей-Ди завещал ему контрольный пакет акций.

      – Да. Джей-Ди был полон сюрпризов.

      – Точно. – Сделав еще глоток пива, Дилан потер большим пальцем этикетку.

      – Ситуация была непростой, когда они работали в одной компании, будучи женихом и невестой. Что будет теперь, когда Энжи больше не босс? – Сейдж мрачно покачал головой. – Надеюсь, что до разрыва помолвки дело не дойдет. Хуже всего то, что мы ничего не можем с этим поделать. По словам Уолтера, если мы попытаемся опротестовать завещание, мы все об этом пожалеем.

      – О чем ты говорил с Коллин? – спросил Дилан.

      Сейдж сделал большой глоток скотча. Алкоголь обжег горло, но избавил от тяжести на сердце.

      – О том о сем, – уклончиво ответил он, вспомнив сочувственный взгляд и мягкую улыбку Коллин.

      «Она искренна? Или она хорошая актриса?»

      – Зачем ты за ней пошел? – не унимался его брат.

      – Черт побери, Дилан, – произнес Сейдж, подавшись вперед. – Ей должно быть что-то известно. Она провела много времени с Джеем-Ди. Он оставил ей три миллиона долларов.

      – И?

      – И я решил выяснить, что ей известно. Возможно, он рассказывал ей, почему внес изменения в завещание. Возможно, это она его надоумила так поступить.

      Дилан покачал головой:

      – Скорее в этом баре пойдет снег. Тебе ведь не хуже моего известно, что Джей-Ди никогда в жизни не был подвержен ничьему влиянию. Черт побери, – добавил он с отрывистым смешком, – ты удивительно похож на него. Джей-Ди сам принял это решение, и его медсестра не может ничего знать.

      Но Сейдж не собирался сдаваться. Он был уверен, что Коллин что-то знает.

      – Я этого так не оставлю, Дилан. Но теперь мне будет труднее что-то из нее вытащить. Я, кажется, ее обидел своим намеком на то, что она обманным путем заставила Джея-Ди завещать ей эти деньги.

      – Что ты сделал? – Дилан изумленно уставился на него, затем покачал головой. – Ты хоть раз слышал, чтобы нашего отца кто-нибудь обвел вокруг пальца?

      – Нет.

      – Или Коллин кажется тебе роковой женщиной, из-за которой любой мужчина может потерять голову?

      – Нет, – повторил Сейдж.

      По крайней мере, не в сегодняшних мешковатых слаксах и свитере. Но он помнил, как соблазнительно она выглядела в тот роковой вечер.

      – Ты слишком много времени провел на своем ранчо. Это единственное объяснение, – сказал Дилан.

      – Не понимаю, куда ты клонишь.

      – Раньше ты умел очаровывать людей. Особенно женщин. Ты был душой компании.

      – Ты говоришь о себе, а не обо мне, – ответил Сейдж с полуулыбкой. – Я не люблю людей.

      – Раньше любил, – возразил Дилан. – До того, как ты купил себе ранчо и превратился в отшельника.

      – Еще скажи, снежного человека, – хохотнул Сейдж.

      – Вот-вот. Тебя никогда нет с нами. Ты проводишь больше времени со своими лошадьми, чем с людьми. Единственные люди, с которыми ты общаешься, – это твои работники.

      – Но сейчас я здесь.

      – Отцу