Кресло Чародея. Максим Зарудняк

сорвалась с плеча Чародея, сделала кружок над воротами и вернулась.

      – Ворота крепки, хоть и стары. Заперты на засов.

      – Есть идеи?

      – Нужны сильные воины и тар-ран!

      – Хомяк, ты что скажешь?

      Из кармана рюкзака донеслось:

      – Скажу, что подкоп ты сделаешь сам.

      Чародея осенило.

      – А не сыграть ли мне на укулеле?

      Отойдя от плывущего тумана, Чародей выдал Вороне и Хомяку крохотные беруши. Вынул из чехла укулеле и извлёк кряду три ноющих аккорда.

      От магических диссонансов стена с башнями затряслась, ворота подпрыгнули, а засов рассыпался в труху!

      Во внутреннем дворе, через который тёк ручей густого молочного тумана, слаженно работали машины. Одни машины выкатывали из склада мешки с сахаром, другие подхватывали их механическими клешнями и укладывали на ленту конвейера. Лента тянулась к окну донжона – главной башни замка. Из донжона поднималась к небу труба, пускающая клубы белого пара. Воздух здесь был тяжёлым и липким.

      День ещё не отгорел, но солнце уже клонилось к закату.

      – Поспешим, – сказал Чародей. – Разгадка близко!

      На ступенях донжона Чародей попросил Хомяка достать из рюкзака спички. Подав коробок, Хомяк устроился на плече у Чародея – любопытствовал!

      Зажигая факелы на внутренних стенах, Чародей по винтовым лестницам поднялся до залы. Обычно в таких залах устраивают пиры рыцари, но тут находились машины. Они работали: пыхтя, стуча клапанами и пуская облачка пара, плавили сахар и превращали его в вату. Цех по производству сахарных облаков!

      Пересекая залу в направлении камина, трое услышали человеческий крик.

      – Помогите! Помогите!

      Чародей развернулся. Никого! Хомяк пошевелил ушками. Ворона взмахнула крыльями и снялась с плеча.

      Птица облетела цех: пролетела мимо машин, мимо окон с раскрытыми ставнями, мимо груды старых щитов и мечей в ножнах, мимо камина, который был больше дома Чародея. В камине не горел огонь, зато туда тянулись толстые трубы. Другими концами трубы крепились к машине, стоявшей в ряду последней.

      На стене за машиной летунья обнаружила три застывших кома сахарной ваты – большой, средний и маленький, один под другим. На стене распластался сладкий снеговик!

      – Кар-р!

      В верхнем ватном шаре голубели глаза, краснели толстые губы, а над ними сопел толстый нос.

      – Освободите меня! – сказал плаксиво снеговик. – В туалет хочу!

      Чародей, который недавно замуровал в сладкой вате Лисицу о трёх хвостах, теперь освободил из ваты толстого человека. Поварской колпак на голове толстяка был смят. Фартук, куртку с пуговками и штаны облепили пушистые клочья. Спасённый отправился умываться и переодеваться, а Чародей присел на приступок машины. Ворона опустилась на его плечо.

      – Кар-р, это ведь тот Кондитер-р, что угощал детишек ватой!

      – Верно.

      И Чародей принялся рассказывать историю Кондитера.

      В здешних