День нематери. Как пережить потерю детей, простить себя и жить дальше. Евгения Былина

такая ответственность еще ни разу не ложилась на наши плечи. Сережа был молчалив. Иногда он порывался привести какие-то аргументы, но толком не понимал, какую сторону нужно принять.

      Вскоре я узнала, что тема редукции тщательно скрывается даже на форумах. Оказывается, не принято говорить о том, что ты разрешила врачу проникнуть через твой живот к сердцу ребенка, чтобы навсегда его остановить. Видимо, женщины предпочитают молчать о том, какой выбор пришлось им сделать. Их можно понять. Кто-то заботливый из мира медицины придумал этому процессу другое название, отделив его от слова «аборт». Но разве есть большая разница, если итог один – смерть?

      Это по телевизору мы видим сюжеты из роддома о семьях, в которых появилось сразу трое малышей. Такие истории наполнены радостью, в них много улыбок и теплых слов. А скольким предлагали убить одного из своих детей? Я проконсультировалась с тремя гинекологами нашего города, не пожалев времени и денег на приемы. Только одна предложила незамедлительно лечь в больницу на сохранение, чтобы постоянно быть под надзором врача. Двое сразу сказали, что стоит рассмотреть вариант редукции.

      Да, здоровые тройни рождаются. Но ни один новостной сюжет в вечернем прайм-тайме не расскажет вам о том, скольким малышам ставят диагноз ДЦП или порок сердца, сколько беременностей прерывается на позднем сроке, когда организм матери просто не выдерживает нагрузки.

      В итоге я согласилась на редукцию. Подумала, что вправе решать судьбу собственных детей. Гинеколог предложила выговориться у нее или психолога, сходить в церковь или найти любой другой способ хоть немного успокоиться перед этим шагом. Я ограничилась разговором с собой: это мое решение, и только мне нести за него ответственность.

      В назначенный день наша машина остановилась около ворот клиники, где моему малышу суждено было получить приготовленный удар. Я прошла первый скрининг. Напротив кушетки висел телевизор, на экране которого нам с мужем по очереди показывали наших детей. Всех троих. Мое сердце замирало, я тяжело дышала, боялась, что сейчас доктор спросит, кого мы оставим.

      – Расположение второго плода самое неудачное. Он лежит внизу, поперек, давит на шейку.

      Больше ни слова, никаких предложений не поступило. В этом небольшом темном кабинете мне не пришлось ничего решать – врач взял на себя ответственность за судьбу моего ребенка. Плода. Малыша. Моего. У которого не будет имени, чей пол я никогда и не узнаю.

      Беременность прошла спокойно. Мы не рассказали родным, что нам пришлось пережить. Наши дети тоже никогда не узнают, что могли иметь брата или сестру. Я практически перестала себя винить и стараюсь не задавать вопрос «что бы было, если бы…». Говорят, что нет неправильного выбора. Есть только решение, которое принял, и его последствия. Этим и утешаюсь.

      12.07.2016

      Стараюсь найти хоть что-то позитивное в ситуации, в которой оказалась. Меня практически не трогают – лечащий врач приходит раз в день.