В рай через адовы врата. Владимир of Владимир

ни на что, опасно у нас здесь задерживаться. Воздух наэлектризован. Немецкая авиация не стесняясь нарушая границу разведку ведёт. – Владимирский невозмутимо чистил горячий картофель.

      – Не сметь паниковать старший лейтенант. У нас здесь такая сила, враз хребет сломаем немчуре. Вот так. – Липикин взял картофелину и раздавив её, бросив на стол. И всё таки не от кого не укрылось, что он обжёг себе пальцы.

      – О, а это кого ещё к нам несёт? – Спросил профессор, глядя на приближающего к ним мотоциклиста.

      Приблизившись мотоциклист рапортовал:

      – Товарищ майор, у меня пакет профессору.

      Профессор вскрыл пакет и быстро просмотрев его содержимое, засобирался:

      – Анализы как я и думал не утешительные. Нам нужно возвращаться в часть. Вашего командира дивизии Катукова, необходимо готовить к операции, отправлять в Киев.

      Все время пока они возвращались в Шепетовку, Светлана любезничала с Липикиным.

      Глава 2

      Тишину и прохладу утра колыхали дальние раскаты грома, тревожно вплывая в раскрытое окно. Владимирский лежал с открытыми глазами, чувствуя как катастрофически из глубины его естества, рвется энергия действия. Спасительный стук в дверь и появление лейтенанта Блохина, пружиной подняло ротного с постели:

      – Товарищ старший лейтенант…

      – Ты прав, это не гром. Бомбят аэродромы.

      – Как же, мы спим, а они…

      – Делай что надо и будет что будет. – Натягивая армейские штаны озвучил библейскую истину Владимирский.

      День начался как обычно, подъем, утренняя пробежка, завтрак, построение, машинный парк, построение, объявление войны.

      Из штаба округа поступил приказ атаковать противника.

      Двадцатая танковая дивизия двинулась в приграничный район Дубно без командира, который выехав из Киева, догнал свою дивизию двадцать третьего июня, у местечка Клевань.

      Мирно пригревало солнце броню танков, катящихся по шоссе. Обострённые чувства последнего дня твоей жизни, улавливало сквозь гул гусениц танков, жужжание пролетающей мухи или дальний стук дятла. Эту мирную пастораль нарушил лежащий на боку автобус, обстрелянный небесным охотником врага. Через несколько километров сгоревший грузовик, с лежащим рядом обгорелым водителем. На встречу двигались одиночные машины, появились беженцы, с чемоданами и детьми. Где-то впереди стали слышаться разрывы бомб. Вскоре оттуда навстречу повеяло гарью и Владимирский увидел следы бомбёжки. Разбитая танковая колона принадлежала смежникам, шедшим впереди. Три танка Т-34 были выведены из строя и четыре лёгких вместе с ремонтным составом. Горели трактора и грузовики, именно их гарь доносилась во время движения колонны. Дорога была вся перепахана воронками от бомб. Среди этого хаоса топтались красноармейцы, вытаскивая и перенося тела погибших.

      Ещё через несколько часов движения колонна встала, подойдя к Луцку.

      Далее девятый механизированный корпус под командованием генерал майора Рокоссовского