Дом моей мечты. Часть 2. Алла Михайловна Лебедева

подобная участь, ведь редкий день Светлана была трезвой.

      Как бы то ни было, она решила позвонить мне, чем несказанно удивила. Я выслушала всхлипывания Светланы, совсем не удивившись тому, что случилось.

      Забыть о человеке – в природе Евдокимовой Светы. Видимо, родная мать не явилась исключением. Я помню ее мать.

      Несколько раз, заходя к Светлане, я видела робкую маленькую женщину, моющую полы, либо занимающуюся глажкой постельного белья. На лице Софьи Антоновны застыла виноватая улыбка.

      Она угодливо заглядывала в глаза Светлане и бралась за любую работу в доме, лишь бы, побыть рядом с дочкой.

      Светлана, которая жила с отцом, милостиво разрешала матери приходить к ней. Разумеется, в отсутствие отца.

      Герасим Петрович, выгнав жену, не терпел ее присутствия в своей квартире. Светлана относилась к матери подчеркнуто небрежно.

      Было сомнительно, что смерть матери так потрясла Светлану.

      Однако, нам неведомо, какой будет наша реакция на потерю родного человека. А кто может быть роднее мамы?

      Я решила, что выслушаю Светлану до конца.

      – Чем я могу тебе помочь? – спросила я, довольно равнодушно, когда Света замолчала. Жаль было Софью Антоновну, вырастившую такую дочь. Жалеть Светлану было не за что.

      – Прости меня, Полина! Я бросила тебя, тогда… Понимаешь, меня могли уволить… – заговорила вдруг, в трубку Светлана.

      Я не была готова к такому. Нажала на рычаг, даже не осознавая этого.

      Я не способна простить человека? Почему я так среагировала на слова Светы? Никогда не ожидала от себя такого.

      Зная характер Светы, думаю, ей было непросто произнести это. Кроме того, смерть матери – такое тяжкое испытание. Да еще при таких обстоятельствах.

      Не сомневаюсь, что теперь ее мучает чувство вины. Тяжелое чувство.

      Мне самой очень непросто принять факт своей вины в чем-либо. А уж, попросить прощения…

      Помню, как в детстве мать ставила меня в угол за детские шалости. Я могла стоять в углу до ночи, могла уснуть в этом углу. Но вымолвить слово о прощении, нет, нет и нет. Это всегда злило мою маму.

      Ведь мой брат, стоило ей поставить его в угол, сразу орал: «Мамочка, прости, я больше так не буду!»

      Перед сном, я позвонила Свете и сказала: «Ладно. Что было, то прошло. Я прощаю тебя!»

      Мы помолчали немного. Никто первым не клал трубку.

      – Спасибо! – наконец, ответила Света и нажала на рычаг.

      Внутри у меня будто узел разрубили.

      – Не найдется ли у вас в аптеке, небольшой комнаты, которую вы готовы сдать в аренду, под медицинский кабинет? Мой приятель и бывший одноклассник Алексей Янов, врач-психотерапевт, ищет помещение для приема пациентов. Он хотел снимать комнату в центральной аптеке, но там резко увеличили арендную плату… – позвонил мне в один из декабрьских дней Сергей Герасимов.

      Эта просьба была неожиданной для меня.

      Когда-то, в одном из фармацевтических журналов, я прочитала о московской аптеке, внутри которой были