Копи царя Соломона / King Solomon's Mines. Генри Райдер Хаггард

что я не ровня вождю, которому служу? Конечно, мой господин принадлежит к королевскому роду: это видно по его росту и осанке, но, может быть, я тоже из королевского рода, как знать? О Макумазан! Будь моими устами и передай слова мои Инкубу, моему господину и вождю, ибо я хочу говорить с ним, да и с тобой тоже.

      I was angry with the man, for I am not accustomed to be talked to in that way by Kafirs, but somehow he impressed me, and besides I was curious to know what he had to say. So I translated, expressing my opinion at the same time that he was an impudent fellow, and that his swagger was outrageous.

      accustomed [ǝ'kʌstǝmd]

      impudent ['ɪmpjʊdnt]

      outrageous [,aʊt'reɪʤǝs]

      Я очень был сердит на Амбопу, потому что не привык, чтобы туземцы так со мной разговаривали, но он почему-то внушал мне невольное и совершенно непонятное для меня уважение. Кроме того, мне было интересно знать, о чем он собирается с нами разговаривать. Я тотчас же перевел его слова сэру Генри, прибавив, что, с моей точки зрения, он нахал и его наглое поведение возмутительно.

      “Yes, Umbopa,” answered Sir Henry, “I would journey there.”

      – Да, Амбопа, – ответил сэр Генри, – я хочу идти в эту страну.

      “The desert is wide and there is no water in it, the mountains are high and covered with snow, and man cannot say what lies beyond them behind the place where the sun sets; how shalt thou come thither, Incubu, and wherefore dost thou go?”

      – Пустыня широка, и в ней нет воды, а горы высоки и покрыты снегом. Ни один человек не может сказать, что находится за горами, за которыми прячется солнце. Как ты пойдешь туда, Инкубу, и зачем ты хочешь туда идти?

      I translated again.

      Я перевел и эти его слова.

      “Tell him,” answered Sir Henry, “that I go because I believe that a man of my blood, my brother, has gone there before me, and I journey to seek him.”

      blood [blʌd]

      – Скажите ему, – отвечал сэр Генри, – что я иду туда, потому что думаю, что человек одной со мной крови уже давно туда ушел, и теперь я иду его искать.

      “That is so, Incubu; a Hottentot I met on the road told me that a white man went out into the desert two years ago towards those mountains with one servant, a hunter. They never came back.”

      – Ты говоришь истину, Инкубу. По пути сюда я встретил одного готтентота, и он рассказал мне, что два года назад какой-то белый человек ушел в пустыню по направлению к тем горам. С ним был слуга-охотник. Они оттуда не возвратились.

      “How do you know it was my brother?” asked Sir Henry.

      – Откуда ты знаешь, что это был мой брат? – спросил его сэр Генри.

      “Nay, I know not. But the Hottentot, when I asked what the white man was like, said that he had thine eyes and a black beard. He said, too, that the name of the hunter with him was Jim; that he was a Bechuana hunter and wore clothes.”

      – Я этого не знаю. Но я спросил готтентота, каков этот человек был с виду, и он ответил мне, что у него были твои глаза и черная борода. Охотника, который был с ним, звали Джимом. Он был из племени бечуанов и носил на теле одежду.

      “There is no doubt about it,” said I; “I knew Jim well.”

      – Нет никакого сомнения, что это был ваш брат! – воскликнул я. – Я хорошо знал Джима!

      Sir Henry nodded. “I was sure of it,” he said. “If George set his mind upon a thing he generally did it. It was always so from his boyhood. If he meant to cross the Suliman Berg he has crossed it, unless some accident overtook him, and we must look for him on the other side.”

      Сэр Генри задумчиво кивнул головой.

      – Я был в этом уверен, – промолвил он. – Джордж человек настойчивый, и если уж он вбил себе что-нибудь в голову, то от этого не отступится. Таким он был с детства. Если он решил перейти Сулеймановы горы, он их перешел; конечно, если с ним в пути не случилось несчастья. Поэтому мы должны его искать по ту сторону гор.

      Umbopa understood English, though he rarely spoke it.

      Амбопа немного понимал по-английски, но редко разговаривал на этом языке.

      “It is a far journey, Incubu,” he put in, and I translated his remark.

      – Это далекий путь, Инкубу, – заметил он.

      Я снова перевел его слова.

      “Yes,” answered Sir Henry, “it is far. But there is no journey upon this earth that a man may not make if he sets his heart to it. There is nothing, Umbopa, that he