Сны снежноягодника. 10 мистических историй для холодных вечеров. Тери Аболевич

по-праздничному исколовшись еловыми лапами. Выбираясь, она задела пресловутый красный шар – он все-таки съехал на пол и лишь чудом не разбился.

      «Мр-р-р? – вопросил Паштет. – Не умеешь ты, Аня, шары бить. Я покажу, как надо».

* * *

      Утро двадцать шестого декабря встретило Аню суматохой. Не успела она проснуться, как возня из другой комнаты достигла ее ушей.

      – Нюта! Нюта, иди скорее, посмотри! – долетел до нее радостный мамин голос. Ну что там такое?

      Наспех одевшись, девушка зашла в гостиную. Там, как и прежде, горела гирляндами елка, а на самой ее макушке белым светом сияла звезда – разве у них была такая верхушка? Наверное, мама новую купила…

      – Анюта!

      Рядом с новогодним деревом стояли родители. Оба.

      Инвалидное кресло отца откатили в дальний угол за ненадобностью – он держался на своих ногах – крепко, уверенно – и обнимал маму.

      – Ого! Па! Как это произошло?

      – Не знаю, Аня, не знаю, это просто чудо какое-то! Всё как осенью, только наоборот – проснулся, а ноги ходят! Врачи так и говорили: «вдруг», «может, как-нибудь само»… Вот оно! Само!

      Мысли в Аниной голове понеслись галопом. Илья, монетка, отцово исцеление… Горячая, почти осязаемая радость за папу мешалась с подозрительным холодком зимнего парка – Аня точно знала, что есть связь. Но какая-то совсем не логическая.

      В этот день много обнимались. Виталий Семенович поочередно кружил в танце жену и дочь, в сердцах даже хотел выкинуть ненавистное инвалидное кресло с балкона («Ну а что, в Италии всякий хлам на Новый год из окон выкидывают!»), но вовремя опомнился.

      – Нюта, пируем! – заявила мама. – Поди скажи соседям – надо на завтра Саргисянов позвать, да и Алеша с Ниной Андреевной пусть приходят. Будем отмечать новогоднее чудо!

      Чудо…

      Аня, успевшая уже натянуть на себя шарф и шапку, снова полезла под елку. Монетки нигде не было. С одной стороны, ее мог умыкнуть Паштет – ищи ее теперь под шкафом или холодильником. С другой – на самой макушке весело сияла верхушка-звездочка. Лучистая и с хвостиком.

* * *

      Саргисяны, жившие несколькими этажами ниже, радостно заохали, заголосили и полезли в сервант за припасенной бутылочкой армянского коньяка. «Будем, обязательно будем! И не с пустыми же руками идти. Счастье-то какое с Виталием Семеновичем приключилось!»

      Алеша жил с мамой в соседнем подъезде. Аня встретила его у самых дверей, тот возвращался откуда-то с маленьким пакетом – прижимал его к груди, тихо шурша. Двигался Алеша всегда зажато, бочком. Сегодня почему-то особенно неуклюже, наверное, так казалось из-за его шапки, съехавшей набок.

      – А… Аня… М-ма-ма… – тоскливо протянул он.

      – Что мама?

      – М-ма… Заб-болела. Вот, – Алеша продемонстрировал пакетик из аптеки.

      – Ох, что-то серьезное? Помощь нужна?

      Парень помотал головой, глядя в пол.

      – Н-не… Я сам… – Алеша поджал губы и перегородил дорогу Ане, которая хотела зайти и проведать больную.

      – Я сам, – упрямо повторил он.

      Если