Игра на пределе чувств. Джули Дейс

сложно объяснить. Не хочется, чтобы он думал, будто начала преследование, а подозрения были бы вполне оправданы после недавнего знакомства. Представляете, вы только познакомились с девушкой, и она тут как тут в вашем доме на следующий день. Совпадение?

      Мужская компания затихает, заметив нас.

      – Сегодня кино вечер, засранцы! – Объявляет Одри и указывает на полупустые коробки. – Могли бы и нам оставить.

      – По планам был секс, наркотики и рок-н-ролл, а не сопливый вечер, – усмехается тот, что подмигнул утром.

      Из его рук вылетает полотенце и оказывается в руках бывшей жертвы. Сияющие озорством голубые глаза парня не предвкушают ничего положительного для его мучителя.

      – Синий тебе будет к лицу, Ларсон, – улыбается он, намереваясь отомстить за побои.

      – Мне больше нравится фиолетовый, Максвелл.

      – Не в твоём положении выбирать оттенок. Мертвецы неразговорчивы.

      – Заканчивай животные игры, Рэй, – Вики проходит, по-видимому, к своему парню, потому что чмокает его в щёку, и ворует кусочек пиццы. – Закажем ещё? Мы жутко голодные.

      Он согласно кивает, и три пары мужских глаз нацеливаются на мне.

      – Это Джейн, – представляет меня Одри. – Будете обижать – будете страдать.

      – Так страшно, – пискляво передразнивает Рэй.

      Я не в силах подавить полуулыбку. Он подкупает лёгкостью и обаянием.

      – Трэв и Коди, – продолжает Одри, указывая на парней и игнорируя Рэя, а следом пихает Трэвиса в предплечье. – Улыбнись, малыш, тебя снимает скрытая камера. Она немного побаивается тебя.

      В серых глазах возникает любопытство.

      – Правда, что ли?

      – Не совсем, – признаюсь я. – Одри думает, что это страх, на самом деле, я думаю, что ты самовлюблённый и не самый дружелюбный из присутствующих.

      Трэвис складывает руки на груди. Клянусь, замечаю, как дёргаются уголки его губ.

      – Хватит быть козлом, Трэв, – Одри шлёпает его по бедру. – Улыбнись.

      Он растягивает губы, и улыбка приобретает зловещий оттенок.

      – Жалкая подделка Джокера, – смеётся Коди.

      – Нормально, Кросс, – настаивает Одри, и парень наконец-то следует указаниям.

      Мы перебираемся в гостиную, преобладающую часть которой занимает U-образный диван с дюжиной подушек, а стену напротив – домашний кинотеатр.

      Пять пар глаз устремляются на меня, и в парочке из них пляшет озорство.

      – Какой фильм? – Медленно и со скрытым предупреждением, спрашивает Трэвис, из-за чего голосовые связки отказываются работать. Я едва не проглатываю язык под тяжёлым взглядом. Недавняя улыбка кажется не чем иным, как моей галлюцинацией.

      Дневник памяти, – крутится на языке, но он прилип к нёбу, а чувство самосохранения кричит назвать первое, что приходит в голову.

      Я обвожу взглядом парней.

      Рэй растянулся на ковре с высоким ворсом, завёл руки под голову и поставил одну ногу на колено другой, раскачивая в воздухе. На его губах бродит еле заметная усмешка,