Однажды детство кончилось. Александр Феликсович Каменецкий

принял решение уйти из жизни, потому что виноват. Всё чётко спланировал и оставил записку, как инструкцию к исполнению.

      Так в чём же Лёшка виноват? Давайте разберёмся!

      Он был, как все, и плыл, как все 5. Мама, папа, я – счастливая семья! Ходил с батей на футбол и в лес за грибами, и на рыбалку. Собирались с роднёй за столом, ели, пили, пели застольные песни. Лёшка чувствовал себя счастливым и защищённым.

      А потом разладилось. Отец уехал на Севера, подзаработал, нашёл себе «другую». Сначала скандалы, потом и вовсе развод. Собрался и ушёл. Навсегда.

      Мать в отчаянии, бабушка переехала, помогала, как могла. И жили теперь они тоже втроём, но по-другому. Грустно жили. Тяжело было матери видеть своего ребёнка и вспоминать неудачный брак. А отец, как человек честный и правильный, писал письма сыну, рассказывая о своей новой жизни и благополучии.

      Злые языки приносили весточки, мол, счастлив твой батя, и скоро будет у него новый сынок. Мама плакала. Бабушка ворчала.

      «Всё это из-за меня! – думал Лёшка. – Что-то во мне не так! Иначе не бросил бы нас!»

      И вот последнее письмо, где хвалился отец и радовался рождению сына, приглашая на летние каникулы Лёшку посмотреть на брата!

      – Я поеду!

      – Не позволю! – кричала мать. – Всю жизнь мне испортили! И ты такой же, как и он, бросишь меня!

      Маялся Лёшка всё лето, не видел выхода, а тут вдруг нашёл решение! Убить себя! Тогда отец снова приедет, и они с мамой смогут увидеться! И всё вернуть!

      Так и написал в своём завещании: «Я вас люблю! Тебя и маму! Прошу никого не винить! Я так решил! Я сам во всём виноват! Папа, хочу, чтобы меня не хоронили до тех пор, пока ты не приедешь попрощаться. Простите! Ваш сын, Алексей».

      Спрятал листок в ящике стола, закрыл на замок. Принёс в школу верёвку, написал записку: «Я оставил письмо для отца дома в моей комнате под замком в ящике стола. Ключ в книге Жюля Верна «Завещание чудака». Положил записку в тетрадь, дождался урока на первом этаже (а это оказался иностранный) и приготовился.

      Ровно через пятнадцать минут, как Мария Павловна на чистом немецком предложила всем сесть, Лёшка поднял руку и попросился выйти. Она, не задумываясь, отпустила его и продолжила урок. Ильин спокойный шагом вышел из школы в сад, достал верёвку, сделал петлю, залез на яблоню, обвязал ветку, спрыгнул с неё и повис буквально в десяти сантиметрах от земли. В саду никого не было, и только после звонка на перемену его заметили девчонки из 8 «А», у которых там планировался урок труда.

      Через три дня Лёшку хоронили. Всей школой.

      Помню убитых горем мать и бабушку. Помню рыдающую директрису в чёрном платке. Эту тучную женщину по кличке Свинья я привыкла видеть всегда сдержанной, властной, со строгим лицом, и только в тот день, беззащитная и потерянная, она еле ступала за гробом, благо, супруг, учитель географии, вёл её под руку, поддерживая и не давая упасть.

      Помню Марь Паловну, мрачную, с опущенной головой, с печатью вины. Как будто на губах застыл немой вопрос: «Зачем отпустила? Зачем? Почему именно на моём уроке?»

      Лёшку

5

Цитата из песни «Однажды мир прогнётся под нас», автор: Андрей Макаревич