Смешные рассказы и юморески. Костя Ермишкин

заботиться, исполнять все мои капризы и всячески ублажать. Обещал, что будешь ласковым, покладистым, нежным паинькой.

      – Что же и жениться обещал?

      – Угу.

      Давай поспорим

      – Самое страшное несчастье – это эгоизм – заявил Наливайкин – И представьте себе, что все мы неизбежно в него погружаемся и только с помощью литературы еще возможно вытащить всех из этого болота.

      – Самого себя за волосы, как барон Мюнхаузен – подхватил Зазнайский.

      – Да литературы давно никакой нет – захныкал Графоманов.

      – Для этого надо погрузиться в совсем уж нечто глубокомысленное и совершенно заумное, чтобы отвлечь этих читателей от тех гнусных пороков, которыми они пробавляются – резюмировал Наливайкин.

      – Да сейчас никто ничего не читает и ни во что не верит – сказал Графоманов.

      – Это как раз то, что надо – сказал Наливайкин – Кто-то из великих кажется сказал, когда все ни во что не верят их проще всего заставить поверить во что угодно. Вот в чем заключается наша задача.

      – Да они сочиняют стишки лишь с одной целью – выпендриться – сказал Зазнайский.

      – Мы должны предоставить этим недоумкам развернутый анализ происходящего – сказал Наливайкин – И тогда им не захочется строить из себя не пойми что и вести себя так будто их на помойке нашли.

      – Вы то сами верите во всю эту чушь, которую собираетесь высасывать из пальца – пришлось мне вмешаться.

      – Это совсем не обязательно, главное упиваться красотой вымысла – сказал Графоманов.

      – На западе, между прочим, сочиняют какие – то сказки и разводят, и дурят всех, как детей – поддержал его Наливайкин – А чем мы хуже?

      – По-вашему не имея никаких убеждений, это нормально манипулировать словесной абракадаброй? – сказал я.

      – Ты с кем, с нами или против нас? – спросил Зазнайский.

      – Ты уж определись, против кого собрался дружить – сказал Наливайкин.

      – Мы тебя пригласили, как порядочного, потому что ты произвел фурор, бросив вызов модернистам – сказал Графоманов – А ты и с нами не хочешь дружить.

      – Вести себя вызывающе, в этом что-то есть – сказал Наливайкин – Только не забывай про закон отрицания, отрицания в результате которого возвращаешься на круги своя.

      – Против этого и не поспоришь – сказал я и хлопнул дверью.

      Почему

      – Удивляюсь, почему ты до сих пор мне предложение не сделал. Я ведь и платье новое одела, и туфли на высоком каблуке, которые терпеть не могу и шампанское из холодильника достала – сказала Ванда.

      – Вынужден развеять твои мещанские представления о свадьбе, ангелочках и прочей ерунде, поскольку погружен в свои буйные, на гране гениального помешательства мысли, мне сейчас не до этого – сказал я.

      – Зря что ли я тебя обхаживала, ублажала, лебезила перед тобой, намеки прозрачные посылала.

      – Для меня жениться все равно, что голову тигру в пасть засунуть – сказал я.

      – Какие же вы все одинаковые – сказала