Моя. Чужая. Беременная. Ольга Висмут

подозрительная, – вставляет Дым. – Я бы его пробил.

      – Вот и займись, – усмехаюсь, – а то скоро мхом прорастешь.

      Мы выходим из беседки.

      – Максим Николаевич!!! – со стороны дома летит истерический вопль.

      И следом за ним – лай собак. Кажется, кто-то уже выбрал себе одежду…

2. АСЯ

      Первым делом белье. Теперь пару свитеров, джинсы, сапожки, носки. Хм, а точно. Еще теплая куртка нужна, шапка, перчатки. Зима все-таки. Ох, как дорого выходит. Ладно, этот гад меня сбил, значит, пусть за одежду заплатит.

      Мысли сами собой перескакивают на Макса. Вспоминаю, как он меня подхватил, когда я едва не упала, какое у него крепкое тело – и забываю про свои покупки. Сердце заходится от волнения, а ладошки потеют.

      В руках начинает вибрировать телефон. На экране высвечивается “Твоя секси-кошечка”.

      Вздрагиваю от неожиданности. Гаджет выскальзывает из рук. Впопыхах ловлю его на лету, и палец случайно проходит по сенсору…

      Меня оглушает манерный писк.

      – Маааксюююсиик-пупсиииик! – пищит эта кошечка в трубку голосом маленькой девочки.

      Я едва успеваю вытянуть руки, чтобы убрать телефон подальше от уха. Но она верещит так, что ее слышно даже не на громкой связи. Голос высокий, жеманный. Она тянет гласные так, что у меня зубы сводит.

      Ой-ой.

      – Ма-а-акс? – спрашивает кошечка. – Ты что, игноришь меня? Плохой мальчик…

      Ой!

      Я бегом лечу на выход из комнаты. Где же Максим Николаевич?

      Мужские голоса доносятся с улицы. Вот блин, там собаки. И холод. Я не хочу туда выходить!

      – Максююююсииик-пуууупсииик, – мурлычет кошечка. – Я слышу твое сопение. Это такая игра? Или ты не один, гадкий мальчишка?

      С перепугу задерживаю дыхание. Что же мне делать?

      – Так, Максюююсик, если не ответишь, то я обижусь, а если я обижусь, то мой папочка очень рассердится. Ты ведь этого не хочешь? Правильно. У тебя есть пять минут, чтобы перезвонить. Время пошло!

      Ой-ой. Нужно срочно передать телефон Максу!

      Но у меня нет ни куртки, ни сапог.

      Ладно, придется выскочить в тапочках и халате.

      Открываю входную дверь. Макс стоит возле беседки и общается со своими бугаями.

      Морозный воздух проникает под халат. Кажется, сегодня “минус двадцать” как минимум. Брр, холодрыга.

      Возвращаюсь в прихожую и хватаю с вешалки пальто Макса. Закутываюсь в него. Не нахожу ничего лучше, как влезть в мужские ботинки, в которых моя нога утопает. Видок еще тот.

      Выскакиваю наружу. Кричу:

      – Максим Николаевич!

      Макс оборачивается на мой голос.

      Я несусь к нему, насколько позволяют ботинки, сваливающиеся с ног на каждом шагу. Его глаза расширяются.

      – Назад! – внезапно рявкает он.

      Я резко торможу и едва не падаю в снег на пятую точку. Недоуменно смотрю на него. Позади раздается грозный лай и рычание.

      Собаки!

      – Ты что, совсем сумасшедшая? – рычит Макс, в одну секунду оказавшись рядом со мной. – Чего тебе в доме не сидится?

      – Там к-к-к-к-ошечка