Этюды о конце света. Как умирала империя и рождалась Европа. Татьяна Борисовна Альбрехт

не секрет, что численность варварских армий в разы уступала численности имперских войск и, тем более, местного населения).

      Но в том-то и парадокс, что в 410 году защищать Рим было некому. У Алариха физически не хватило бы войск на осаду и штурм римских стен, если бы их защищали, как должно. Однако жители сами открыли ворота, отдав Город Волчицы на откуп потомкам воинов-волков.

      Кстати, в 410 году Рим формально уже не был столицей империи. Конечно, в сознании современников это ничего не меняло. Город Ромула, Цезаря, Августа, Тарквиния Древнего и царя-жреца Нумы Помпилия все равно оставался центром ойкумены. Но сам факт, что бывшие владыки мира предпочли перебраться в провинциальную, ничем не прославившую себя Равенну, уже говорит о многом. Империя была Римской, потому что Город Волчицы, подобно Великому Волку Фенриру из скандинавских легенд, поглощал, впитывал в себя целые народы и цивилизации, Город, в сущности, полис, выросший в великую империю, переплавлял их в своем вечно беспокойном котле и менял карту мира.

      А когда в 402 году император Гонорий решил перенести столицу из Рима в Равенну, это было, фактически, признание того, что империи уже нет. Хотя наверняка ни император, ни Сенат, ни наемники-варвары, рвавшиеся к высшим постам и должностям при дворе, этого не понимали. Расставаться с многовековой привычкой, впитавшейся в плоть и кровь, сложнее всего.

      Второй раз смерть империи можно было с полной ясностью констатировать в 451 году на Каталунских полях, когда одни варвары сражались с другими, защищая призрак Рима, привычную картину мира, которая перестала быть реальностью. Ведь «последний римлянин» Флавий Аэций в сущности уже не был римлянином ни по происхождению, ни по мировоззрению. Он куда лучше понимал своих заклятых друзей гуннов и других «варваров», чем патрициев и сановников при равеннском дворе.

      И то, что победой на Каталунских полях ни Аэций, ни Валентиниан III не смогли воспользоваться, то, что выгоду от нее получили, в сущности, только германские народы – готы, бургунды, ругии, даже не принимавшие участия в войне с Аттилой вандалы, весьма симптоматично.

      Кстати, именно вандалы нанесли последний удар по уже мертвому Риму, когда в начале июня 455 года (то есть, всего через четыре года после «победы империи» на Каталунских полях) захватили и разграбили его. Причем, если Аларих это сделал потому, что был многократно обманут, его вынудили, заставили показать на что способен, чтобы император перестал, наконец, валять дурака и дал готам то, что было обещано, то король Гейзерих захватил Вечный Город просто ради демонстрации силы, для того, чтобы императоры перестали противиться его шантажу. То есть, великий Рим стал элементарной разменной монетой в его игре. Какая уж тут империя.

      Так что «свержение» Одоакром зиц-императора Ромула Августула в 476 году ровным счетом ничего не меняло в раскладе сил.

      Более того, сначала Одоакр и Зенон Исавр, император Восточной Римской империи вполне полюбовно договорились между собой, Зенон дал Одоакру титул патриция и официально назначил римским наместником