Без веры и закона. Марион Брюне

но до меня стало доходить, что, может, она просто сильно вспыльчивая, и тогда вообще-то все не так уж и страшно. Мы смотрели друг на друга. Я на нее снизу вверх, она на меня сверху вниз. Кровь у нее на шее высохла, и ухо выглядело вполне нормально. Отстреленный кончик его не портил. Я старался особо на него не коситься. Ей, похоже, дела не было до того, что у меня с лицом и какой на нем шрам. Я вообще-то привык, что остальные таращатся, но все равно покраснел.

      Раз уж нам предстояло какое-то время провести вместе, я сказал Эб:

      – Вообще-то меня зовут Гарет Блейк.

      – Рада познакомиться, Гарет Блейк, – ответила она издевательским сиропным голосочком.

      Потом сказала, чтобы я следил за костром, а она пойдет привяжет лошадь.

      И я опять сразу ее послушался.

      Лошадь в белых чулочках

      Мы не ели со вчерашнего дня. Но проснулся я не от голода, а от дождя, и услышал сердитый голос Эб. Она разговаривала, но не со мной.

      – Чего тебе у меня в сумках понадобилось?

      – Ничего, мадам.

      – Дурачком прикидываешься?

      – Я голодный.

      Перед Стенсон какой-то ссутуленный тип. Глядит в землю. Темнокожий. Одежда болтается как на вешалке, и не сказать, что теплая. Дрожит так, что плечи ходят под рубашкой, а она совсем тонкая. Уверен, не успел он добраться до сумок, как к его уху уже был приставлен револьвер.

      Правда, ствол Эб опустила, но парень так и стоял.

      – Откуда пришел?

      Он неопределенно махнул рукой куда-то на восток. Стенсон хотела знать больше. Могла и пулю пустить, если он не захочет разговаривать.

      Эб рассматривала незваного гостя, отступив на два шага. Тот обхватил руками живот, сжавшись то ли от холода, то ли от страха. Вообще, выглядел он крепким, но куда ему против ствола.

      – В бегах?

      Он не ответил.

      – Что натворил, если пришлось сбежать?

      Я привстал и освободился от попоны, которая грела меня всю ночь.

      – Ничего.

      – Ничего не натворил и сбежал?

      Темнокожий поднял голову, в горле у него что-то заклокотало, и он пробормотал:

      – С хозяином не поладил.

      – Не поладил?

      – Он решил, что я из кассы краду.

      – А ты?

      Рядом раздался хруст, и мы тут же дернулись. Эб в момент нацелила туда револьвер, но между двух деревьев мы увидели голову рыжей лошади. Она потихоньку подошла к нам, ничуть не испугавшись ствола Стенсон. Настоящая красавица. Передние ноги в белых чулочках. Прямо чудо какое-то, глаз не оторвать.

      – Твоя? – спросил я.

      – Ага.

      Потом темнокожий прибавил жалким голосом:

      – Я ее не украл.

      – А деньги из кассы? – насмешливо спросила Эб.

      – Он мне мало платил, едва на жизнь хватало. Лошадь – все, что у меня есть.

      – Где взял?

      – Горбатился на одном ранчо, купил на весь заработок.

      – Я ее у тебя покупаю.

      – Нет! Она мне самому нужна.

      – А живым остаться не нужно?

      Темнокожий