Тёмная материя. Сергей Владимирович Брызгалов

повернулся набок. За окном падал снег, залепляя стекло крупными неровными кусочками замершей влаги. За стеной попискивал медицинский аппарат. Самочувствие казалось хорошим, а настроение приподнятым. В отформатированной душе не осталось ни переживаний, ни волнений, ни страха. Наоборот, появились уверенность, бодрость и желание жить. Мужчина потрогал быстро заживавшую рану и, присев на кровать, прислушался к самочувствию. Хорошее настроение портил голод.

      В коридоре появился шум. К палате приближались голоса и топот многочисленных ног. Сергей снова лег, притворившись спящим. В палату вошла группа врачей – это был плановый утренний обход.

      – Вот пострадавший, поступил вчера с огнестрельным ранением в тяжелом состоянии. Операция прошла успешно, будем наблюдать. – Главный в группе, высокий мужчина пятидесяти лет, читал в медицинской карте.

      Угрюмов открыл глаза, полуприсев.

      – Доктор, распорядитесь, чтобы меня накормили. Хоть чем-нибудь, иначе я сам смотаюсь в магазин.

      Доктор глупо вылупил глаза, переводя взгляд то на больного, то на сборище подчиненных. – Мы точно у того пациента? Его вчера привезли?

      – Да верно, огнестрельное ранение в легкое, большая потеря крови, – пояснила женщина врач, со стрижкой каре и приятным мягким голосом.

      – Но как? Как вы себя чувствуете? После такого ранения просто чудо. Давайте осмотрим вам рану. – Главный жестом велел медсестрам работать, расположившись позади них, наблюдая процесс. – Удивительная способность организма. Я подобного не видел за всю свою жизнь. Как быстро рубцуется рана. Вы спортом занимаетесь?

      – Уже год как нет. А до этого зал посещал, три раза в неделю.

      – Невероятно. Видите, коллеги, как спорт помогает здоровью?

      – А мне можно вставать?

      – Нет, лежите. Восстановление поразительное, но кто знает, что происходит внутри? Снаружи рана выглядит заживающей, а вдруг внутри хуже? Не будем торопиться. Понаблюдаем.

      – А кормить когда будут? Или тоже не будем торопиться? – спросил Угрюмов, покосившись на смеющиеся глаза, женщины врача со стрижкой каре. Он представил улыбку, скрытую под медицинской маской, и ему захотелось увидеть лицо полностью.

      – Кормить будем. Только вот чем? – Доктор оглянулся на столпившихся медсестер. – Вам назначено особое диетическое питание, как только что прооперированному, но, учитывая, как вы выздоравливаете, мы поменяем рацион. Надо добавить больше белков.

      Осмотр закончился, и Угрюмов остался один. Он слез с постели и подошел к окну, наблюдая за суетой прохожих. За окном люди спешили по делам, а снег сыпался им на головы, спины и плечи. Дворник с частыми перекурами очищал площадку перед больницей. Каждый жил своей неповторимой жизнью, во что-то веря и на что-то надеясь.

      В палату вошли, но Сергей, почувствовав это спиной, не шелохнулся.

      – Здравствуйте! Мне сказали, что в этой палате Угрюмов, – прозвучал слегка задиристый мужской голос.

      – Правильно сказали. Я Угрюмов. – Сергей оглянулся, увидев среднего роста мужчину, ровесника, держащего под мышкой черную кожаную папку.

      – Я из полиции,