Дело об ожившем мертвеце. Софи Клеверли

пожевал губами, подумал, прежде чем ответить.

      – Нет, я так не думаю, – сказал он наконец. – И доктор Лейн тоже сказал, что парень просто был без сознания. И затылок у него разбит.

      – То есть его ударили? По затылку? – уточнила я, вдумчиво пережёвывая ломтик бекона.

      Скелет осторожно потрогал лапой моё колено – рассчитывал на то, что я поделюсь с ним.

      – Очень похоже на то. Надо бы расспросить его о том, что он помнит, только, боюсь, рано ещё это делать. Пусть немного в себя придёт.

      – Но сегодня утром ему, кажется, легче стало, – подала голос стоявшая возле раковины мама. – И щёки слегка порозовели, и доктор сказал, что он выглядит намного лучше, чем можно было ожидать после таких передряг.

      Ну, для того, чтобы выглядеть лучше, чем прошлой ночью, Оливеру большого труда не требовалось. Вчера-то он был ничуть не краше мертвеца.

      – А семья у Оливера есть? – спросила я.

      – Нет, по-моему, – покачал головой папа. – Я его спрашивал о том, кому дать знать, что он жив, и Оливер ответил, что некому об этом сообщать.

      Мне стало ещё больше жаль этого парня. Я нежно погладила Скелета по длинному, нацеленному ко мне в тарелку носу и подумала о том, что нам нужно каким-то образом поддержать, подбодрить Оливера.

      Только сейчас, зевая и потягиваясь, на завтрак явился наконец Томас.

      – Добрейшее утречко! – весело поздоровался он.

      – Он в курсе? – вопросительно взглянула я на папу.

      – В курсе чего? – моментально насторожился Томас.

      – Чуда, которое произошло вчера ночью! – с чувством объявила я.

      – Не драматизируй, Вайолет, – замахнулась на меня кухонным полотенцем мама. – А ты не слушай её, Томас. Просто вчера ночью было небольшое происшествие…

      – Парень, которого мы считали мёртвым… – начал папа.

      – Которого ты считал мёртвым, – поправила его мама.

      – Ладно, которого я считал мёртвым, на самом деле не умер, – нахмурился папа. – Просто был без сознания. Твоя сестра нашла его, когда он вылез из своего гроба и разгуливал по кладбищу. Под дождём. По грязи.

      Томаса, похоже, эти жуткие новости не слишком потрясли. Он наморщил свой нос и спросил, хмыкнув:

      – Как же так? Ты что, пап, не проверил его, прежде чем в гроб засунуть?

      Папа метнул на Томаса взгляд, в котором явно читалось: «Немедленно заткнись, а не то…» Впрочем, ничего особенного такой взгляд не предвещал, а сам папа при этом становился ужасно похожим на летучую мышь. На доброжелательную летучую мышь в съехавших к кончику носа круглых очках.

      А вопрос-то мой брат задал очень хороший. Правильный вопрос. Ведь до сих пор подобных ляпов у нашего папы никогда не случалось, он очень тщательно выполнял свою работу. Что ему могло помешать на этот раз? Что отвлекло его внимание?

      – Ну хватит за столом болтать, дела пора делать, – сказала мама, с грохотом ставя перед Томасом полную тарелку. – Кто позавтракал – давайте, проваливайте