Яхтинг для леди. Ирина Максимова

затеи. Но… Трубку она брала редко, за денежные переводы не благодарила. Даже когда он жертвовал работой и прилетал в Пирей, не ценила. Осталась единственная надежда – Валерьянка.

      Раздался щелчок открываемой двери, и на пороге офиса возникла Валерьянка. Она не затрудняла себя излишней вежливостью, чтобы предварительно позвонить или постучать. Вваливалась когда ей хотелось, беспардонно шокируя секретаршу, а иногда клиентов или компаньонов, с которыми Никита вынужден был комкано прощаться или переносить встречу на другое время.

      – Привет, Кит, – Валерьянка подошла к креслу.

      Никита поставил на место семейную фотографию (точно такую же, как у Алисы на столе в штурманском отсеке, только под стеклом), поспешно встал и притянул к себе Валерию.

      – Привет, Кот. Я соскучился…

      – Нам нужно поговорить, – отстранилась Валерьянка.

      – Слушаю очень внимательно, – шутливым тоном отозвался Никита, ослабив объятия.

      – Я взяла билеты и лечу к Алисе. Мы идём через океан.

      Никита изменился в лице, отпустил Валерию, подошёл к окну. Скрестив руки на груди, уставился на улицу сквозь незакрытые вертикальные пластины жалюзи. Невский проспект, словно нарисованный акварелью в стиле гризайль по мокрому листу, был окутан мглой моросящего дождя. Ветер выворачивал зонты прохожих, заставлял их поднимать воротники и натягивать капюшоны. «Питер, конечно, не Греция», – подумал, вздохнув, Никита и повернулся к Валерьянке.

      – Лера, это бред. Я просил тебя повлиять на Алису, вернуть её в семью, а получается…

      – Что ты хотел, Кит? – в резкой форме наехала Валерьянка. – Алиса моя подруга. Мы со школы занимаемся туризмом. Разумеется, я с ней. И всегда буду с ней.

      – Снежные барсики хотят стать морскими волчицами? – с иронией спросил Никита.

      – В смысле – «барсики»? – не поняла Валерьянка.

      Никита приблизился к Валерии, обнял, зарылся носом в жёсткие, торчащие в разные стороны волосы, проговорил в самую макушку:

      – Из пяти горных вершин у вас только один покорённый семитысячник на двоих. На титул «снежные барсы» вы не тянете. Поэтому – «барсики», «котишки».

      – А ничё, что я могу обидеться? У нас кроме семитысячников множество других горных перевалов, – проворчала недовольная Валерьянка.

      Никита не дал договорить, наклонился к её губам.

      Валерьянка попыталась высвободиться, но тут же сдалась и ответила на поцелуй.

      – Кит, я не только об отъезде пришла поговорить, – выдохнула она, когда Никита отпустил её.

      – Что случилось? – поинтересовался Никита, вновь зарываясь в её короткие волосы с еле уловимой ноткой «Мускателя».

      Назвать причёской стрижку Валерьянки не поворачивался язык: что-то на манер стильного шухера, как нельзя кстати подчёркивающего дерзкий характер хозяйки.

      – Мы больше не встречаемся, – негромко ответила