Хозяин проклятого острова. Алина Углицкая

стал Аквиленией, в которой триста лет правила династия ди Лабард – лордов из Замка.

      Но теперь все это в прошлом.

      – Ваше высочество! – в пустом гулком холле его ждала Инесс.

      Еще одна головная боль.

      Джерард хмуро взглянул на нее.

      Красивая, утонченная, с великолепным телом и манерами. Даже суровый быт на острове не смог испортить блеск ее темных волос или гладкость фарфоровой кожи.

      Когда-то Инесс ди Ресталь – дочь министра – добровольно променяла придворную жизнь на изгнание. Ради него, опального принца, отреклась от выгодного брака, семьи и светской жизни. Здесь, в Лабард-и-Наре, взяла на себя обязанности экономки. Вела хозяйство, заботилась о Джерарде и его людях.

      Ради него она потеряла все, а у него не хватало духу признаться, что не нуждается в этой жертве. Что никогда не сможет ответить на ее чувства.

      Последний факт злил больше всего. Особенно сейчас, когда она потянулась к нему в надежде на поцелуй.

      В последний момент Джерард неожиданно для себя самого увернулся. Мягкие женские губы ткнулись ему в щеку.

      Чужие губы. Не те, которые он бы хотел целовать.

      По лицу Инесс скользнула тень.

      Джерард видел, что она обиделась. Но сам не мог объяснить, почему лишил её этой ласки.

      – Как дела в замке? – спросил спокойно, словно и не заметив дрогнувшие от обиды губы.

      – Всё в порядке, милорд, – в голосе Инесс отразилась ответная холодность. Она умела держать лицо. – Добро пожаловать домой.

      В личных покоях принца ждали горячая ванна и чистая одежда. А в столовой был накрыт обед на двоих.

      Но сегодня Джерард не хотел сидеть за столом с Инесс и слушать ее бессмысленный щебет. Окотилась кошка. Репа обещает хороший урожай. Менестрель с последнего захваченного галеона знает много придворных песен. И прочая ерунда.

      – Подай обед в мои комнаты, – приказал он.

      Фаворитка послушно кивнула. Она знала своё место. В отличие от незнакомки, которая дерзила и смотрела ему в глаза так, словно имела на это право. Словно была ему равной.

      Вечером Джерарду всё же пришлось выслушать доклад о состоянии дел. Хотя он и так знал, что всё в порядке. Если бы случились неприятности, ему доложили бы в первую очередь.

      Перед сном он открыл ставни в своей спальне.

      Над морем светила круглая луна, от которой по водной глади бежала серебристая дорожка. Шумел прибой. Кричали чайки. Из деревни на склоне доносились редкие голоса.

      Джерард вдохнул полной грудью и отошёл от окна, оставив его открытым.

      Тихо скрипнула дверь, опальный принц обернулся.

      На пороге застыла Инесс. Несколько мгновений она вглядывалась в его лицо и, не заметив следов недовольства её вторжением, плавно скользнула в комнату.

      Ди Лабард не двигался. Только молча наблюдал, как она подходит к нему, кладёт руки на грудь и прижимается всем телом.

      Инесс выдохнула, прежде чем коснуться губами его шеи. Кожу согрело её дыханием и ароматом ванили.

      Джерарда охватило