От библейских древностей к христианским. Л. А. Беляев

и упадок в организации управления, торговли, в строительстве и ремеслах. Они все еще не способны создать систему хронологических индикаторов для вавилонского периода Палестины (не исключено, что такая система вообще не может быть построена на основе анализа артефактов), и складывается впечатление, что вавилонское правление – это, так сказать, «политический» период, мало затронувший развитие материальной культуры в Палестине.

      Однако, многочисленные и системные разведки и раскопки по всей Палестине позволяют пересмотреть хронологию и, широко использовав аргументы «от отсутствия», насытить условное понятие «вавилонский период» определенным содержанием, показать общее и особенное в развитии Побережья, центральных областей Палестины, долины Иордана и Трансиордании. Благодаря усилиям многих израильских ученых и появлению ряда обобщающих работ Эфраима Штерна возникла еще бледная, но все же цельная картина происходившего как в материальной культуре, так и в процессах заселения территорий Палестины. Рассмотрим его данные.

      Вавилоняне получили от ассирийцев провинции Мегиддо и Самарии в хорошо организованном и сравнительно плотно заселенном состоянии. Однако депортация старого и размещение здесь нового населения нарушили эту картину. Города и селения (Дан, Тель Кинерет, Бейт-Шеан, Тель Кедеш) были разрушены и не восстанавливались вплоть до персидского периода; разведки в Галилее фиксируют резкое уменьшение размеров и числа поселений, из которых лишь немногие могут быть отнесены к вавилонскому периоду. В Асоре выше ассирийского слоя сохранилась лишь одна монументальная постройка: прямоугольная крепость (30 × 26 м), состоявшая из открытого двора, обрамленного помещениями в один ряд с трех сторон, а с четвертой, южной, – в два ряда. Рядом стояла башня. Дата постройки не ясна, но в конструкциях выделены две фазы (возможно, обе уже персидского периода, что подтверждает находка печати царя Артаксеркса III (358/9– 337/8 гг. до н. э.). В вавилонский период Асор, скорее всего, оставался пустым. Та же ситуация – в Тель Кинерете: его постройки была уничтожены, а сохранившаяся на одном из участков монументальная постройка принадлежала уже персидскому времени.

      Столица провинции, Мегиддо, восстановленная и укрепленная ассирийцами, в кон. VII в. до н. э. была разрушена, а на ее месте воздвигнута крепость того же типа, что в Асоре и Тель Кинерете, с открытым двором месопотамского стиля. Находок очень мало, но в отдельных местах открыты небольшие жилые постройки с керамикой персидского периода. По-видимому, это слой восстановления начала персидского времени, когда Мегиддо вновь заселили. К тому же времени Э. Штерн относит остатки мощной и крупной (68 × 48 м) цитадели месопотамского стиля на восточном участке холма, непосредственно перекрывшей руины городской стены типичной израильской кладки («с нишами и выступами») ассирийского времени[15]. В вавилонский период Мегиддо, видимо, не восстанавливали.

      Это подтверждает и стратиграфия двух ближайших

15

Несмотря на твердый terminus ante quem крепости, ее точная дата и культурная идентификация строителей дискуссионны. А. Мазар, подчеркивая, что слой II Мегиддо покрывает весь М в. до н. э., относил цитадель к нововавилонскому периоду и считал, что она вполне могла служить вавилонским правителям; А. Маломат сравнил ее с фортификационным сооружениям, возведенным в Мегиддо египетским фараоном Псамметихом I после 616 г. до н. э. (Malomat 1973, рр. 267–281). Все же, с точки зрения общего контекста археологии Палестины вавилонского периода, Штерн кажется ближе к истине. Если раньше уровень разрушения связывали с вытеснением ассирийцев из Палестины фараонами Псамметихом и Нехо, то теперь признано, что на памятнике нет ни египетских, ни иудейских материалов указанного периода, как и восточногреческой керамики позднего VII в. до н. э. Говорить о персидском периоде гораздо больше оснований.