Баллады, легенды и сказания Королевства Труверов. Галина Росси

червонный.

      Но никто не увидит горячей стрелы полёт.

      Только лишь на излёте своём, у сапфирных скал,

      Где в тенях утопают опять, как в пучине, смыслы.

      И уже невозможно дороги иной измыслить,

      Осознаем, что Деймон добычу свою взыскал.

      И расплещутся в высях чернильная кровь и свет.

      Как огни, заалеют цветы над травою луга.

      И откликнется, эхом наполнив сердца, округа:

      То шаман, пробудившись, ударил в луну – рассвет!

      Мне помнится

      Мне помнится, давно, на берегах озёрных,

      Где вечер целовал кувшинки над водой,

      В лиловой роще тень росла иссиня-чёрна,

      Над пустошью вспорхнул бродяга – козодой…

      Я видела цветок. Что в темноте весенней,

      В траве, как светлячок, таинственно мерцал.

      Вокруг него вились в изящном танце тени,

      На стебле и листах – прохладных рос опал.

      А в небе – звездопад… И звук виолончели

      Вливался в странный хор поющих Никте птиц.

      Неярких полуснов размыты акварели,

      Растущий тонкий серп печален, бледнолиц.

      Мой маленький цветок! Своим неверным светом

      Ты стал мне очень мил. Не думала тогда

      О том, что краток срок цветенья, и с рассветом

      Угаснешь ты, увы… упавшая звезда…

      Театр теней

      Звезды отражение в омуте зыбком,

      Колышется тьмою мелодия скрипки.

      Далёких зарниц изумрудные блики

      На миг освещают торжественно-дикий

      Пейзаж. Там в старинных заросших руинах

      За Хроносом движутся неутомимо

      Неверные, гибкие, тонкие тени,

      Как древние призраки, в свете Селены.

      На сцену ведут нас с тобою ступени,

      Четыре ступени – как строки в катрене.

      И чувства – как искры угасших мгновений,

      Как яркий наряд на слепом манекене.

      Тяжёлого шёлка упала завеса,

      Ведь нами давно была сыграна пьеса.

      Сплетается в танце звучанье молений,

      Роса, как слеза на цветке-хризантеме.

      А если объятья навстречу раскроешь —

      Обнимешься только с немой пустотою.

      И вздох… тяжкий вздох умирающей тени,

      Вращается эхо в печальном рефрене.

      Пульсирует болью: «…закончилось время…

      И в землю терновника брошено семя».

      Погасли огни… запах тлена и праха…

      Театр Теней поглощается мраком…

      Берега Ойкумены

      Нет… дух мой не нашёл то, что искал

      У берегов багряных Ойкумены.

      Былого сны среди бездушных скал

      Подобны песнопениям сирены,

      Что Одиссей, в безумии, алкал,

      Вплетаясь в алопенные катрены

      Отхлынули, вдруг обнажив оскал.

      Кричал надрывно в небо великан,

      Устав от битвы со стихией водной.

      Ударил лапою в кибеловый тимпан —

      Над морем звуки пронеслись свободно,

      Расколыхав