Скрипичный ключ к счастью. Дарья Калинина

Там, среди людей за любимым делом, он отвлекался от своего горя. А Хелена была обречена. В тоске и одиночестве она целыми днями ходила по опустевшей квартире. Она ничего не могла делать, повредилась рассудком. И те тропинки, которые так тебя удивили, появились еще при ее жизни в этой квартире. Конечно, если такое существование можно было назвать жизнью.

      – А потом она умерла?

      – Фактически да. Можно и так сказать.

      – Как это? – не поняла Сашенька.

      – Никифор поместил дочь в психиатрическую лечебницу. Ему пришлось это сделать, Хелена повредилась рассудком, врачи настаивали, что ей нужен специальный уход, которого овдовевший Никифор не мог своей дочери предоставить. Он и за собой-то никогда не умел толком ухаживать, что уж там говорить о других! Впрочем, врачи предполагали, что, если бы Хелена могла увидеть свою дочь живой, возможно, разум к ней бы и вернулся, в психиатрии известны подобные случаи. Вот только никто до сих пор не может сказать, куда исчезла Анечка. Не было найдено ничего, что указывало бы на это.

      – То есть, возможно, Анечка еще жива?

      – Шансов на такой благоприятный исход почти нет. Все полицейские, которые занимались делом исчезновения Анечки, держались одной точки зрения. Раз не удалось найти ребенка в течение полугода, значит, она мертва.

      Сашенька задумалась. Изначально Петр Карлович сказал, что дочь и внучка Никифора погибли, а теперь выясняется, что это не совсем так. Внучка пропала, но тело ее так и не было обнаружено, а стало быть, существует крохотная вероятность того, что девочка до сих пор жива. Ну, а про дочь точно известно, что она жива, хоть рассудок у нее и дремлет.

      – А что с ним случилось?

      Это Сашеньку слегка подтолкнул вернувшийся в комнату Геша.

      – Врачей вызвал, – отчитался он. – Они спросили, что с ним такое?

      Геша указывал на тело.

      – Кто-то ударил его по голове.

      – Ну, я так и сказал им, у него удар. Они пообещали приехать, как можно скорее.

      – Удар и ударили – это немного разные вещи, – вмешался Петр Карлович. – Ударом раньше называли апоплексический удар или инсульт. А Сергея кто-то просто ударил по голове.

      – Кто?

      – Наверное, сам хозяин квартиры, – предположил Геша.

      Но против такого предположения активно воспротивился Петр Карлович:

      – Никифор не мог этого сделать! Он и в лучшие годы мухи бы не обидел. А уж сейчас… Он чувствует себя куда старше своих лет. Жаловался мне на днях, что еле ходит. Буквально из последних сил таскает ноги. Где уж ему кого-то там по головам лупить.

      – Тогда кто?

      – Я не знаю.

      – Ваш друг, как я понимаю, жил один?

      – Да.

      – А кто ему помогал по хозяйству?

      – Сам управлялся. Много ли ему надо? Немного несладкого чая и кусок ржаного хлеба.

      – Однако на кухне у него стоит бисквитный торт с кремом и бутылка коньяка.

      Это произнес Геша, который уже успел пробежаться по квартире,