Скрипичный ключ к счастью. Дарья Калинина

Никифор обвинял потом зятя. Он так и не смог ему простить смерть внучки. Сашенька, как только я тебя увидел впервые, сразу вспомнил про нее.

      – Почему?

      – Анечка была очень похожа на тебя. Вот поэтому я и надеялся, что Никифор отдаст тебе ее скрипку.

      – То есть мне вы предназначили скрипку его внучки?

      – Да, Анечка занималась музыкой. И у нее был очень достойный инструмент, который все эти годы пылился у Никифора в шкафу. Погибшей девочке ее скрипка уже все равно не понадобится, а тебе могла пригодиться.

      То есть милейший Петр Карлович сватал ей скрипку покойницы! Не очень-то приятная перспектива, играть на таком инструменте. Но одновременно у Сашеньки проснулось любопытство.

      – А что случилось с этой Анечкой?

      – Она погибла.

      – Это я поняла. Но отчего? Она ведь была совсем молодой?

      – Вы с ней были примерно одного возраста. Ее убили.

      Еще и убили! Нехорошая несчастливая аура, окружавшая имя прежней владелицы скрипки, могла частично коснуться и самого инструмента. Лично Саше куда больше нравилась та скрипка, которую ей подарил зять музыканта. И пусть Петр Карлович считает этого человека чуть ли не злодеем, Саша испытывала к нему симпатию. Вот так взял и подарил ей скрипку, которая должна стоить целое состояние. И ни копейки с нее за это не взял. Милейший человек! Милейший!

      Но Петр Карлович ее чувств не разделял и метался по комнате в полном отчаянии.

      – Я уверен, что случилось несчастье! Никифор никогда бы не впустил в свой дом этого человека, если бы не какие-то чрезвычайные обстоятельства. Мы должны немедленно ехать туда! Обязательно! Надо понять, что происходит!

      Он так разволновался, что даже не смог сесть за руль. Пришлось вызвать такси. К этому времени уже стемнело. Родители дважды звонили Саше, пытаясь понять, где это она так сильно задержалась. Девочке пришлось убедительно врать про скрипку, которую для нее нашел Петр Карлович.

      – Мы сейчас за ней как раз едем. Так что я под присмотром, не волнуйтесь.

      О том, что бедный ее учитель сам нуждался в присмотре, Сашенька умолчала. А Петр Карлович был плох. Он сосредоточенно сосал валидол, но лицо оставалось бледным. Какой из него защитник! Справа от девушки сидел Геша, который сам был еще ребенком. Старик, девушка и мальчишка. Саша припомнила крепкие мускулистые руки, которые протягивали ей скрипку в футляре, и засомневалась, стоит ли им в таком составе соваться в квартиру музыканта.

      – Возможно, нам нужно позвонить кому-нибудь из друзей Никифора? – робко предложила она.

      Но Петр Карлович покачал головой:

      – Некому звонить. Все, кто был ему близок, уже умерли. Я – последний, кто может прийти на помощь Никифору.

      – Ну, а родственники?

      – Тоже.

      – Тоже что?

      – Умерли.

      – Не может такого быть! Не могу поверить, чтобы у вашего Никифора был бы в родственниках только зять.

      Но Петр Карлович стоял на своем. Если какая-нибудь дальняя родня и имеется, то он с ними связи не имеет, а стало быть, помощи от них ждать