Вампирские хроники: Интервью с вампиром. Вампир Лестат. Царица Проклятых. Энн Райс

явился и кто превратил его в вампира!»

      Она посмотрела на меня, ища сочувствия, но я отвернулся, избегая ее взгляда, и пошел в свой кабинет. Там хранились мои книги и вещи, оставшиеся от матери и сестры. Я сел на кровать. Я слышал, что она идет за мной, но даже не поднял головы.

      «Он заслужил смерть!» – сказала она.

      «Тогда и мы заслуживаем ее. Каждую ночь, – ответил я. – Оставь меня. – Я плохо понимал, что говорю. В моей голове беспорядочно теснились обрывки мыслей. – Я буду заботиться о тебе, потому что иначе ты не выживешь, но не хочу больше видеть тебя рядом с собой. Спи в своем ящике и не приближайся ко мне».

      «Но я же предупреждала тебя. Ты знал, что я собираюсь сделать…» Никогда еще ее голос не звучал так тонко и беззащитно.

      Я взглянул на нее с удивлением, но без сочувствия. Она совершенно преобразилась. Кукольное личико выражало ужасное волнение.

      «Я говорила тебе, Луи! – лепетала она трясущимися губами. – Я поступила так ради нас обоих, чтобы мы наконец обрели свободу».

      Я не мог смотреть на нее. Эта красота, эта видимость невинности… и такое страшное страдание на лице. Я выбежал из комнаты, может быть, даже толкнул ее, не помню. И уже на лестнице вдруг услышал странный звук.

      Это случилось впервые за долгие годы, впервые с той ночи, когда я нашел ее, живую, льнущую к телу матери. Она плакала!

      Против воли я повернул назад. Клодия плакала так горько, так безысходно, словно не надеялась, что кто-нибудь ее услышит. Я вошел в комнату. Она лежала на кровати, где я обычно сидел с книгой. Она свернулась в клубочек, все ее тело содрогалось от рыданий. Сердце у меня разрывалось. Даже живым ребенком она плакала не так горько. Я медленно, тихо опустился рядом с ней, положил руку ей на плечо. Она подняла голову, ее губы дрожали, из широко раскрытых глаз катились слезы. Эти слезы отливали кровью, кровь была у нее на руках, но Клодия ничего не замечала. Она откинула волосы со лба, ее душили рыдания.

      «Луи… – прошептала она, – если ты уйдешь… если я потеряю тебя, у меня не останется ничего… Ради тебя я бы оставила все, как прежде… Но сделанного не воротишь».

      Она обхватила меня руками, всхлипывая, прижалась к моей груди. Я не хотел даже прикасаться к ней, но в следующую минуту уже сжимал ее в объятиях, гладил растрепанные волосы.

      «Я не могу жить без тебя… – шептала она. – Мне легче умереть, чем расстаться с тобой. Когда ты смотрел на меня таким ужасным взглядом, мне казалось, что я умираю. Если ты разлюбишь меня, я умру, умру так же, как он!»

      Она плакала все громче, все безнадежнее, и я не выдержал, обнял ее и поцеловал нежную шею, щеки, похожие на спелые яблоки из райского сада.

      «Все хорошо, милая, – успокаивал я ее. – Все будет хорошо…»

      Я качал ее на руках медленно, плавно, и она наконец затихла, только шептала, что мы теперь будем счастливы и свободны навсегда, что начинается новая, прекрасная жизнь.

      – Новая, прекрасная жизнь… Что означает смерть для того, кому суждено