Робот пехотной поддержки. Фантастическая повесть. Дмитрий Свиридов

жно подкрашен розовым, от поднявшегося, но ещё не вынырнувшего из-за скал солнца. Выпавший ночью пушистый снежок укрыл землю, он скорее всего, растает к полудню. На взлобках ветер обнажил цементно-серую каменистую почву.

      Короткая перекличка в эфире. Танковая рота рёвом запускаемых моторов порвала тишину, и плотной цепью перевалив дорожную теснину холма, стала, набирая скорость, расходится полукругом по плавному спуску котловины. Подминая жидкий кустарник и опрокидывая тощие деревья, танки стремительно приближались к окраинам небольшого старинного городка, стараясь как можно быстрее преодолеть открытое, насквозь простреливаемое пространство.

      Кирха и магистратура в готическом стиле, двух-трёхэтажные дома из тёмного камня, с высокими покатыми крышами из коричневой черепицы, тесные площади и узкие средневековые улочки, припорошенные снегом, словно сошли с рождественских открыток. Город пуст – на улицах нет даже собак.

      С грохотом сметая заборы и лёгкие хозяйственные постройки пригорода, танки втягиваются в улицы. Каждый танкист знает карту города и торопится занять своё место согласно диспозиции.

      «Ишь, целёхонькие! И не бомбили вас!» – ИС с позывным «первый» досадливо снёс кирпичную арку ворот и двинулся через обширный внутренний двор, образованный несколькими домами. С ходу завалив высокий забор из дикого камня, который отделял двор от центральной площади, он резко остановился, крутнул башней, поведя из стороны в сторону стволом орудия…

      …И РАЗВЕРЗСЯ АД…

      …Танковое подразделение противника, вошедшее в город раньше, заняло удобные замаскированные позиции и теперь, почти одновременно атаковало нашу танковую роту. Три из пятнадцати танков – «четвёртый», «шестой» и «тринадцатый» были подбиты, не успев сделать ни единого выстрела. «Третий», потеряв гусеницу на перекрёстке, яростно отстреливался от двух вражеских танков, до поры спасаемый мощной лобовой бронёй, и успел уничтожить одного, прежде чем третий танк противника, зашедший с тыла, не попал бронебойным снарядом в его боекомплект. «Девятый», получив два попадания «в лоб», с контуженым экипажем, пятился задним ходом, высекая бортами искры о дикий камень грубой цокольной кладки домов и слепо огрызаясь, всё-таки сумел завернуть за угол. Отступая, он получил ещё два попадания, по счастью срикошетивших. У спрятавшегося за дом, «девятого» было не более двадцати секунд на то, чтобы отдышаться и перезарядиться. Обнаглевший, поверивший в свою победу противник, преследуя его, глупо высунулся из-за поворота и был уничтожен единственным выстрелом в упор. В следующее мгновение «девятый» погиб от выстрела из мощного орудия вражеской САУ.

      Два танка противника заняли позиции по обе стороны центральной улицы и по- очереди, методично обстреливали «второго» и «одиннадцатого», которые неловко толклись в неширокой улочке, пересекающей главную и лишь мешали друг другу. «Одиннадцатого» прошили насквозь во время его бестолковой попытки (а вроде опытный был!) проскочить на другую сторону центральной улицы и он застыл, как дымящийся памятник самому себе, не добравшись даже до середины перекрёстка. «Второй» получив свободу манёвра и прикрытие из корпуса погибшего товарища, вколотил бронебойную болванку в нижнюю бронеплиту одного врага и вёл осторожную артиллерийскую дуэль с другим.

      «Первый», которого не заставили отступить два рикошета от лобовой брони, стоял в провале обрушенного забора. Направив орудие в сторону маленького сквера справа, он выжидал, когда противники демаскируют себя движением. …Движение! Огонь! Есть попадание! Мгновенный откат под прикрытие остатков каменной ограды. … Перезарядка. Подкат на угол атаки. Откат. Один из спрятавшихся в сквере противников выстрелил, но опоздал и поэтому промазал. Снова подкат. Огонь! Есть попадание! Готов! Весь корпус сотрясается от чудовищного удара, но пробития нет. Повоюем ещё! Откат! Перезарядка! Подкат! Огонь! Рикошет! Откат! … Вместо отката толчок сзади и снова мощный удар в «лоб». Ёб твою мать! «Седьмой»! Ты какого х…я тут трёшься! Чуть не убили из-за тебя! «Седьмой», в борт которого упёрся кормой «первый» при откате, ловко вынырнул слева и сбил гусеницу у гада, прятавшегося в сквере. … Перезарядка! Огонь! Готов!!! … Откуда-то слева прилетает смерть и пробивает борт так некстати подвернувшегося «седьмого»…

      Неистовое пламя ада пожирало стальные тела танков и человеческие души их экипажей… «Десятый» и «пятый» работали в паре, уничтожили в узкой улочке трёх противников и теперь дымили рядом, печально уткнув орудия в брусчатку мостовой, расстрелянные с тыла численно превосходящими врагами. …Загоревшийся «восьмой» успел утащить за собой один танк противника прежде, чем сдетонировавший боекомплект сорвал с него башню «Двенадцатый», «четырнадцатый» и

      «пятнадцатый» с их лёгким бронированием полегли, сумев, однако, подбить одного врага на троих…

      «Второй» снова вёл бой с двумя неприятельскими машинами, одного он сумел подбить, но слишком увлёкся и не заметил, как по нему пристрелялась, невидимая с площади, САУ. Прилетевший по баллистической траектории фугасный снаряд, превратил «второго» в полыхающую груду металла…

      Рация тихонько шипит и потрескивает.