Террор, терроризм и преступления террористического характера. Салман Дикаев

95–97 %. Если во Вьетнаме на каждого погибшего военнослужащего приходилось 9 гражданских лиц, то в Чечне по 15–17 взрослых и по 2–3 ребенка. Относительный материальный ущерб также потрясающ: уничтожено 60–70 % жилья, разрушена вся промышленность.

      По оценкам, которые, мы надеемся, никогда не будут проверены на деле, в случае развязывания мировой термоядерной войны доля погибшего гражданского населения в общей массе убитых составит приблизительно 98 %[143].

      Мировое сообщество должно задуматься над приведенными цифрами: кто интегрируется в него через 10–15 лет и каково будет отмщение нынешних обездоленных детей взрослым.

      Военный террор не может существовать сам по себе. Он проявляет себя только в остальных видах террора, т. е. в одном или нескольких разновидностях террора, ограниченных временными рамками военного противостояния. Если же военные действия ведутся с соблюдением обычаев войны, т. е. гражданские объекты и гражданское население оберегаются, признаков военного террора нет. Случаи, когда в нарушение норм международного права одной из воюющих (конфликтующих) сторон уничтожаются гражданские объекты противника, по нашему мнению, следует рассматривать как экономический террор. Жесткая цензура информации о военных событиях есть идеологический террор. Противодействие национально-освободительным движениям военными средствами – репрессивный или контрреволюционный террор. Случаи применения военной силы в рамках контрреволюционного или репрессивного террора, как правило, носят ограниченный характер, поскольку военная сила применяется только в отношении противоборствующей стороны и в достаточных для преодоления сопротивления масштабах. Несоразмерность насилия, умышленное причинение страданий гражданскому населению, уничтожение гражданских объектов и т. п. должно расцениваться как преступная политика, выражением которой является военный террор.

      Вместе с тем названные виды террора могут иметь самостоятельное значение, скажем, в тех случаях, когда террор осуществляется без вмешательства или использования военизированных структур (ограбление населения путем отказа в возврате банковских вкладов, искусственной девальвации национальной валюты или путем создания мошеннических фирм, введение цензуры или преследование за крамолу и т. д.).

      Профессор Ю. М. Антонян считает, что имеет место быть и военный терроризм. При этом он приводит исторические примеры (в частности, деяния фашистов), которые характеризуют военный террор, а не военный терроризм. Военный терроризм возможен. Например, диверсия есть не что иное, как акт терроризма, преследующий военные цели. Но для того, чтобы диверсию рассматривать как военный терроризм, необходимо, чтобы соответствующие действия были совершены в период между объявлением войны и заключением мира, т. е. в военное время, и чтобы субъектами этих действий были представители военизированных структур противника, их агенты из числа завербованных местных жителей.

      Террор предполагает массовое и существенное нарушение, ограничение и (или) уничтожение целого комплекса прав и свобод человека

143

Серебрянников В. В. Чеченский кризис. М., 1995; Фельдман Д. М. Политология конфликта: Учебное пособие. М., 1998. С. 126.