Пылай для меня. Ксения Петухова

рассмеялись.

      Луна выкатилась полумесяцем за середину небосклона, освещая каменную дорожку и мелких ящериц, копошащихся в траве.

      От неожиданно приоткрывшейся двери я упала с крыльца.

      – Перезвоню. – Коротко предупредила я Алину, встав.

      Завершив вызов повернулась к мужу.

      – Долго тут морозить придатки собираешься?

      – А что?

      – Лечиться потом замучаешься. Идем спать.

      Я поплелась следом, закрыв дверь.

      Домик делился на два отсека – кухня с уборной в конце помещения и зал, совмещенный со спальной комнатой посередине, немного вытянутый. Единственное окно, пробитое для придания жилого вида, занавешено темным тюлем.

      Если идти вдоль помещения, то сначала проходишь зал с телевизором и скрипучем диваном, затем огибаешь кровать, прижатую к стене, и попадаешь на кухню, закрытую раздвижной дверью. Узкое помещение коридором уводит в уборную.

      Из-за своей конструкции этот дом плохо держал в себе тепло, имея толщину стен чуть больше ширины входной двери.

      Я переоделась, готовясь ко сну.

      – Почему ты хочешь развестись? – Тихо спросил парень, укладываясь рядом в промерзшую кровать.

      Я молча повернулась к нему на бок и осмотрела его лицо в тусклом свете, проникающем в комнату сквозь тюль. Мои мысли были смутны и тяжелы, словно туман, который никак не могу разогнать. С каждым вечером наш разговор возвращался к этому вопросу, и все мои попытки объясниться оказывались пустыми и безнадежными. В конце концом у меня кончились силы на поддержку постоянно жалующегося на жизнь человека, при том, что самой тоже очень тяжело. Осталось лишь полное разочарование в выборе. Оно сжирает беспощадно сильно, а я чувствую лишь нарастающее безразличие.

      – Я просто чувствую, что нам нечего больше делить, – прошептала я, пытаясь найти правильные слова, которые смогут передать всю мою боль и расстройство.

      – В смысле нечего?

      С трудом я заставила себя говорить:

      – Мне нужна свобода. Я не хочу ругаться, лишь дистанцироваться немного, чтобы понять все.

      – А что тебе нужно понимать?

      Я замолчала, смотря в окно. Может быть, другой возможности обсудить спокойно и не будет, но как подобрать слова?

      – Скажи, ты нашел работу?

      – Лучше. У меня есть знакомый, который поможет устроиться, я получу права и через два месяца вместе с ним будем ездить по краю.

      Я вздохнула: еще одна безупречная идея, обреченная на провал.

      – Дальнобойщики?

      – Они хорошо получают.

      Спустя 12 попыток, которые заканчивались увольнением либо самостоятельным уходом, работа, требующая полной отдачи – не совсем то, в успех чего я бы смогла поверить. Хотя может в этот раз удача будет на его стороне. Если будет под присмотром знакомого, то все получится?

      Виталий решил прервать мое молчание:

      – Оль, всего два месяца. Это ведь немного.

      – Да.

      – Дай