Третья террористическая. Андрей Александрович Ильин

куда сунули свертки, завалив их сверху яблоками.

      – Менты сюда не сунутся? – поинтересовался приезжий.

      – Какие менты?! Обижаешь! Овощ‑фрукт все любят кушать!

      Приезжий проверил, хорошо ли засыпали свертки. Вроде хорошо – качественно.

      – Придет человек, скажет, что он Сурен, и скажет, что от меня, отдашь ему все, – сказал он.

      И вытащил из кармана «волшебные доллары», которые имели волшебное хождение не только среди инспекторов ДПС.

      – Канечно, дарагой! Все сделаем, дарагой!..

      Человек пришел на следующий день.

      – Я Сурен.

      – Ждем тебя. Давно ждем…

      – Где они?

      – Не беспокойся, сейчас принесут!

      Свертки принесли и погрузили в багажник машины, завалив сверху мешками с картошкой. Вряд ли кто‑нибудь станет надрываться их ворочать, чтобы посмотреть, что находится под ними.

      – Что‑то еще надо, дарагой?

      – Нет, все…

      Сурен сел в машину, выехал за город, свернул на неприметную грунтовку и, проехав пять километров, остановился. Открыл багажник и выбросил из него картошку. Всю. Прямо на дорогу. После чего проехал еще с километр мимо каких‑то предупреждающих знаков.

      Выехав на большую поляну, он встал окончательно.

      И достал из багажника свертки.

      Которые, отнеся на руках на несколько десятков метров, аккуратно положил в заранее вырытую яму, присыпал землей и забросал случайным мусором. Недалеко от этого места он обломил на кусте несколько веток.

      После чего сел и уехал.

      Свертки лежали в земле недолго. День. Ночью на поляну вышли три человека в темно‑серой, почти неразличимой в темноте одежде. Они были как тени. Они шли друг за другом, очень уверенно, потому что не один раз проходили здесь днем. Один остановился в начале поляны, два других пересекли ее, нащупали сломанные ветки, отсчитали шаги, бесшумно растащили в стороны мусор и стали копать.

      Земля была рыхлая, и яма вскрылась быстро.

      Они вытащили свертки и распаковали их.

      В свертках были какие‑то длинные трубы. Но, кажется, они знали, какие и как ими пользоваться. Потому что очень уверенно обращались с ними.

      Потом они посмотрели на часы. В запасе было пять минут.

      Эти пять минут они не курили и не переговаривались. Они сидели на корточках в темноте и тишине, прислушиваясь к шумам леса. Секундная фосфоресцирующая стрелка бежала по циферблату круг за кругом…

      Где‑то далеко, прорываясь сквозь шелест листвы деревьев, прогудел идущий на посадку самолет. Здесь, рядом, в нескольких километрах, был аэропорт. Но он им в их задумке помешать не мог. Охрана аэропорта была там, за забором, огораживающим территорию. А здесь были только они.

      Где‑то снова загудел самолет. Очередной «борт» заходил на посадку или, наоборот, разогнавшись, отрывался от взлетно‑посадочной полосы.

      Рев нарастал, и скоро мимо них пролетел авиалайнер, часто и близко мигая во тьме ночи сигнальными огнями.

      Тени встали и вскинули на плечи «трубы».

      Одновременно,