Короткие повести. Повести. Борис Федорович Морозов

звонит в больницу», – подумал я и на ватных ногах робко приблизился. Виновато и хрипло выдавил:

      – Как дела у малышки?

      Опустив руку с телефоном, она брезгливо глянула на меня, на грязную штанину, и сердито выкрикнула:

      – Уйди прочь!

      – Знаете, я детский врач, могу…

      – Сказала: сгинь! Убийца! – Бешеная злоба исказила молодое красивое лицо.

      Понурив голову, я медленно отошел, как побитая собака.

      А в это время нас подозвали инспекторы.

      – Посмотрите: в момент столкновения машины так стояли? Если согласны, подпишите, – протянул лейтенант рисунок и ручку мне, потом агрессивной амазонке.

      Мельком глянув на рисунок, мы подписались. В таком состоянии транса мы подписали бы что угодно.

      Спрятав документ в папку, лейтенант обратился ко мне, указывая на машину:

      – Попробуйте – заводится? Если заводится, то отгоните на обочину, освободите проезжую часть. И возьмите свой аварийный знак, иначе его раздавит поток машин.

      Еще раз оглядел перекресток и тихо спросил майора:

      – Если он ехал на красный, то почему никто в ауди не врезался? По принципу домино здесь должна быть куча мала.

      Майор сдвинул густые брови и недоуменно пожал плечами. Лейтенант приказал мне сесть на заднее сиденье сине-белой машины:

      – Поедем на освидетельствование.

      А майору доложил:

      – Девица в шоке, абсолютно никакая, однако сесть рядом с этим парнем отказалась. Её привезет сержант-регулировщик.

      3

      В наглухо закрытом пространстве, под конвоем двух ментов, я почувствовал себя арестантом. Тело сковал холод ужаса.

      Ехали мы долго, неизвестно куда, а я мысленно представлял процедурный кабинет со шприцами-пробирками и замирал от страха, что в крови найдут алкоголь. Вспомнилась поговорка: от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Эх, ну почему я не послушал маму и не поехал электричкой? Или не остался у Эдика еще на день?

      В кабинете майор начал опрашивать меня, а лейтенант – амазонку. Краем уха я услышал, как лейтенант возмутился, почему адрес в водительских документах один, а в паспорте другой. Она ответила, что в настоящее время разведена, безработная и живет у матери.

      Затем лейтенант вставил трубочку в какой-то мини-калькулятор и начал на нем печатать, подолгу выискивая толстым пальцем нужную клавишу-букву. Закончив, он вытер пот, облегченно вздохнул и поднес устройство к моему лицу:

      – Дуйте в трубочку.

      Я издалека дунул. Лейтенант чертыхнулся, снова помучился над клавишами и раздраженно объяснил:

      – Трубочка стерильная, я достал её из упаковки на ваших глазах. Надо взять в рот и дуть, как надувают детям шарики. У вас есть дети?

      – Нет, – ответил я и сердито добавил: – Я ни разу не был в полиции, и трубочку вижу впервые.

      Вторая попытка была удачная – из аппаратика выползла узкая, вроде кассового чека, лента с моей фамилией, именем и отчеством.