Мы все из глины. Катерина Раюшкина

группу. Главный критерий – чувственное и ясное восприятие мира. В ближайшее время мы это сделаем, – уверял Зябликов на самом первом собрании, на котором по случайности присутствовал Андреев. В тот день небольшой зал был набит битком. Сидели какие-то уважаемые люди. Они внимательно слушали Зябликова. Некоторые из них даже что-то записывали. – Мы во многом будем на шаг впереди. Вы только представьте, какой силой обладают те, кто знает все о грядущем. И о месте каждого в загадочных свитках судьбы. А кое-кто может и вносить изменения в эти письмена. Полезные нашей родине изменения, разумеется.

      В зале повисла тишина. Каждый, наверное, задумался, и, как показалось Андрееву, потому что он сам испытывал это чувство, ужаснулся. Представьте, вся ваша жизнь и вы – не нечто удивительное, а вы, как актер, играете по написанному за вас сценарию. Судьба, скажете вы. Но можно ли ее обмануть?

      От одной мысли, что все происходящее неизбежно, по телу бежали мелкие мурашки.

      – Какая это сила! Это похлеще всякого ядерного оружия, – продолжал воодушевленно говорить Зябликов. – Обостренная интуиция – своего рода панацея от будущих катаклизмов. Люди, а точнее – мы, всегда должны быть на шаг впереди. А как будут трепетать враги нашего Отечества! Вы только представьте!

      Андреев представил, что если бы советские разведчики обладали такой несказанной силой, то их бы никогда не поймали. С помощью телепатии они получали бы информацию и безопасно передавали ее таким же, как они, удивительным людям. Холодная война стала бы еще холоднее, но тем интереснее. Скорее всего, и противник придумал бы что-то подобное. А родина пришла бы к тому же – слежкам, гонениям и казням. Только допрашивать уже никого не надо. Специальные одаренные сотрудники и так проникают прямо в мозг подозреваемых. Андрееву в тот момент это все показалось пустой бесперспективной затеей. Занятно, но если итог один, то в чем смысл? Впрочем, Андреев не сильно разбирался в холодной войне.

      – Вы думаете, это возможно? – недоверчиво спросил кто-то из первых рядов. Андреев увидел лишь поблескивающую лысую макушку.

      – Думаю, что возможно. И надеюсь, наши опыты это докажут. На то мы и ученые! Чтобы открыть то, что принесет благо обществу. В данном случае, хочу уточнить. Даже не открыть, а исследовать механизмы интуиции, телепатии и так далее, – Зябликов расхаживал по импровизированной сцене туда-обратно, уткнувшись взглядом в пол, и на некоторых словах многозначительно смотрел в толпу. Все это напоминало Андрееву театрализованное представление. Он одновременно был зрителем и актером.

      – С чего вы начнете? – спросила та же лысеющая макушка.

      – Пока этапы эксперимента держатся в секрете. Но чуть позже я все представлю в письменном виде.

      Зябликов говорил что-то еще. Но Андреев его уже не слушал. Остальные тоже зевали, борясь с этим. Интуиция, телепатия, телекинез – интересные слова. Но уж очень длинная речь. В тот момент каждый думал лишь о том, чтобы доволочить ноги до дома