Дорога ярости. Дэвид Хофмейр

с трудом поднимает глаза.

      Те трое окружают его. Высокий. Мускулистый. И тот, что на белом мотоцикле. Он пытается собраться с мыслями. Лихорадочно соображает, что делать, но ничего не может придумать. Перед глазами все плывет. В ушах звенит. Острая боль пронзает затылок. Кажется, будто кости его стали резиновыми.

      Тот, что на белом байке, явно вожак, нажимает на задний тормоз и плавно останавливается. Остальные следуют его примеру. Гонщик поднимает визор и, щурясь, смотрит на него. У него темно-карие глаза. Это лицо, эти глаза невозможно не узнать.

      – Ты кто? – спрашивает байкер.

      Лежащий на земле кашляет и морщится от боли.

      – Тебе задали вопрос, – вмешивается мускулистый и ставит свой красный мотоцикл на подножку. Сжимая в руках рогатку, подходит к лежащему в пыли парню. Татуировка на его шее почти скрыта костюмом для езды.

      – Никто, – хрипит парень, к которому наконец вернулся дар речи.

      – Ошибаешься, – возражает тот, что на белом мотоцикле. – Я тебя знаю. А ты меня. – Он слезает со «стингера»[6] и твердой рукой отстегивает очки.

      Парень понимает, что его ждет.

      Месть.

      Часть 1

      Погребение мертвых

      1

      Пятница, 1-е число, 12:05–42 часа

      Адам Стоун вываливает в корыто ведро гнилых овощей, выпрямляется и смотрит на свинью. Ее безволосая шершавая шкура облеплена комками ссохшейся грязи. Свинья тычется рылом в помои, визжит, поднимает глаза и тупо таращится вверх. Так, словно ее удивляет, что она до сих пор жива.

      Еще бы ей не удивляться: ведь, кроме нее, никого не осталось.

      Адаму нравится свинья. Живучая. Ухитрилась уцелеть, когда все остальные свиньи передохли от болезней.

      Но вместе с тем он ее ненавидит. Не понимает, что заставляет эту скотину с таким упорством цепляться за жизнь в вонючем хлеву. Влачить существование узника, который полностью зависит от того, покормят его или нет, и бессилен что-либо изменить.

      Иногда Адаму хочется выпустить свинью на свободу. Но куда она пойдет? Да и долго ли протянет?

      Он смотрит на свинью и думает о гонке. О трассе Блэкуотера. До гонки всего два дня. Меньше сорока восьми часов. Она занимает все его мысли. Каждый день. Изо дня в день.

      А сам-то он, сам долго ли протянет в пустыне?

      – Чего ты там копаешься? Опять отключился?

      Это старик. Адам качает головой и идет к двери. Выходит наружу, быстро запирает дверь на засов и подставляет лицо ослепительному полуденному солнцу.

      – Свинью покормил? – тонким голосом спрашивает старик.

      Адам щурится от резкого света.

      – Да, сэр.

      Старик Дэгг. Самый старый житель Блэкуотера. Видел более полусотни лет. Опираясь на палку, стоит в жидкой тени обугленного кедра. На старике серо-белый жилет в желтых пятнах от пота и древние джинсы, почерневшие от грязи. Он всегда так ходит. Его лицо скрывается в тени изношенной широкополой шляпы. Старик наклоняется набок и сплевывает.

      – Ну и пекло, – замечает он и ковыляет в дом.

      Кто бы мог

6

Очевидно, речь идет о мотоцикле серии Suzuki Stinger.