Долгая дорога домой. Пол Андерсон

себе реальный мир, не прибегая к пустым фантазиям. Все это, на мой скромный взгляд, принесет вам в будущем большую пользу.

      – Воистину принесет, уважаемый господин, и нам следовало встретить вас достойнее, – благоговейно произнес Ван Као. – Не отужинаете ли с нами?

      Хотя благая весть пришла так обыденно, для деревни наступило великое время. Ван Као подумал, что великое время вскоре наступит и для всего мира. Он попробовал вообразить, каким мир будет через десять лет, и даже его спокойную душу охватил нетерпеливый азарт.

* * *

      Небо за иллюминаторами состояло из льда и мрака, в ночной стихии были рассыпаны миллионы голубоватых, как иней, солнц. Млечный Путь струился, точно светящаяся река, на фоне бесконечности выделялась громада Ориона, повсюду царили холод и безмолвие.

      Космос окружал корабль, как океан. Земное светило постепенно затерялось в бесконечности, остались только ночь, тишина да колоссальная сияющая красота небес. При виде звезд – страшно далеких пылающих гигантов – душа Питера Коринфа оробела. Вокруг простиралось космическое пространство, безбрежное, превосходящее все представления, мириады миров, каждый со своей особенной тайной. Может быть, ты должен найти Бога. Ну что ж. Возможно, он Его нашел. Или, по крайней мере, нашел нечто большее самого себя.

      Вздохнув, Коринф повернулся к металлическому теплу кабины, радуясь, что хотя бы она не бесконечна. Льюис смотрел на показания приборов и жевал потухшую сигару. Круглое раскрасневшееся лицо напарника не выражало ни малейшего благоговения. Он мурлыкал себе под нос какую-то мелодию, но Коринф знал, что великая стужа за бортом не обошла стороной и его товарища.

      Биолог едва заметно кивнул. (Все идет как по маслу. Пси-привод, смотровые экраны, искусственная гравитация, вентиляция, сервомеханизмы – хороший кораблик нам достался!)

      Коринф опустился в кресло, сложив пополам долговязую фигуру и обхватив колени руками. Полет к звездам был самым великим свершением в истории человечества. Он гарантировал, что история никогда не закончится, что человек не зачахнет на своей маленькой планетке. Однако лично Питер не чувствовал восторга покорителя космоса. Задача была слишком грандиозна для фанфар.

      Нет, умом он, конечно, всегда понимал, что безбрежность космоса не поддается воображению, но это понимание дремало в сознании мертвым грузом, лишенное красок, вроде представления о десяти в надцатой степени. Теперь же она стала частью его самого. Он впустил ее в свою жизнь, и жизнь уже никогда не будет прежней.

      Ведомый силой намного мощнее реактивной, освобожденный от эйнштейновских скоростных ограничений, космический корабль реагировал на массу всей вселенной. К перемещению в пространстве со скоростью выше световой само понятие «скорость», строго говоря, уже не подходило. Вероятное положение корабля менялось загадочным способом, для описания которого понадобилось создать новый раздел математики. Корабль генерировал собственное псевдогравитационное поле, горючим служила сама