О личном. Александра Андреевна Поздеева

как тело начало тяжелеть, а голова пошла кругом. Я затянулся еще раз и перед моими глазами поплыл сосед по парте, тело все больше расслаблялось. Третья и четвертая затяжка прошли по наитию. Я докурил сигарету, выбросил ее на землю и затоптал ногой.

      – Мужик! – сказал мне сосед по парте.

      – Мужик! – сказал Шишкин.

      Возвращаясь в школу, я чувствовал, как мне сложно передвигать ногами, но еще больше я чувствовал запах сигарет на мне. Пройдя по коридорам, мы оказались около того самого кабинета биологии и увидели, как собираются наши одноклассники. Мы позвали одного из них и попросили забрать наши рюкзаки. Забрав рюкзаки к нам подошел один одноклассник и сказал:

      – Она в курсе, что вы не ходили к директору. Сейчас собралась звонить родителям.

      Вечером меня ждала мама и подойдя к ней она спросила:

      – Ты куришь?

      Из-под ног ушла земля, а к лицу прильнула кровь. Я ответил:

      – Нет, с чего ты взяла?

      – Тебя видели сегодня возле школы, как ты смолишь вместе с двумя пацанами из твоего класса, – сказала мать, – ты понимаешь, что меня вызывают в школу не только потому, что ты не пошел к директору и сбежал с уроков, но и потому, что ты сбежал с уроков чтобы покурить!

      На ее лице я видел печаль, она была явно расстроена. Я продолжил:

      – Мам, забудь, все нормально.

      – Нормально?!

      – Перестань, мама! «Ты не понимаешь!» —сказал я.

      – Ах это я не понимаю? – сказала она возмущенным голосом.

      – О боже мой! – крикнул я и вышел из квартиры захлопнув дверь. Долго бродил я по переулкам возле дома, рассматривал наши хрущевки и решил расслабиться. Увидел крохотный магазин, похожий на шайбу и купил сигареты. Вдохнув в себя черный дым, я почувствовал тяжесть в ногах и головокружение.

      – Какова же свобода! – сказал я и пошел обратно в сторону своего дома.

      Пока я шел, то сорвал кучу листьев, пережевывая их и выплевывая на землю. Зашел домой и снова услышал возмущенный голос мамы:

      – Как ты смеешь выходить из дома, пока я разговариваю? Теперь ты после школы сразу идешь домой, никаких гулянок! Ты – под домашним арестом! – сказала она.

      – Ну мам! – сказал я.

      – Не мамкай, а готовься к проверкам всех щелей в твоей комнате. Я буду тщательно следить, чтобы сигарет не было в этом доме, – сказала она, – марш в комнату!

      Я начал говорить про себя:

      «Господи, как мне это все надоело! Лучше бы не приходил домой. Вечно это ограничение свободы! Вот уйду от них, и взмолятся о том, чтобы вернулся назад!»

      То время, когда подростки становятся взрослыми.

      Мокрые листья лежали под ногами, лужи вибрировали от шагов толпы, громко смеющейся около входа в метро. На улице стояла серость и мало мне этого вида каменного города! Так еще и ветер залетал под воротник, остужая мое тело. Я шел в университет подавленный, желающий только одного: лечь спать.

      Прошло полгода, как я уехал в другой город от родителей. Сначала у меня была эйфория.

      «Наконец-то я один и могу делать что захочу!» – думал я.

      Правда,