Трижды преданный. Татьяна Михайловна Чистова

которого Стас мельком видел в кабинете напарника: омерзительно жирного монстра с качественно разбитой рожей. Впрочем, превышения пределов самообороны в повреждениях этой рожи не усматривалось, о чем имелась справка травматолога: ушибы мягких тканей, ссадины и прочая мелочь. Чувствовалась работа если не профессионала, но уж всяко не любителя, и Стас краем глаза посматривал на Покровского, прикидывая, как ему удалось стреножить этого Капустина, в котором было под центнер живого веса.

      – Что ему будет? – довольно равнодушно спросил Покровский.

      – Статья сто двенадцатая часть первая, я думаю, – вслух прикидывал Стас тяжесть содеянного Капустиным, – года два получит на первый раз. Но это как суд решит. Ловко вы с ними, все свидетели говорят, что видели, как они на вас напали.

      Покровский снова улыбнулся, как человек, хорошо сделавший трудную работу, и чуть смущенно пояснил:

      – Я в школе и в институте рукопашкой занимался, первый юношеский разряд получил.

      – А почему бросили? – спросил Стас.

      – Травма, разрыв сухожилия и сотрясение мозга. Долго восстанавливался, потом врачи посоветовали бросить…

      – Я понял, – Стас оторвался от монитора, посмотрел в окно, глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. Он сжал мышь так, что та чуть слышно хрустнула, отпустил, и глухо сказал, не глядя на довольного собой Покровского:

      – Хорошо, перейдем к делу. Как вы оказались у дома номер семь по улице Мира?..

      Закончили они через час с небольшим, Покровский отвечал охотно, говорил быстро и уверенно, Стас едва поспевал за ним, быстро, как мог, стучал по клавиатуре. Потом распечатал и дал потерпевшему на подпись. Покровский вдумчиво изучил документ, попросил карандаш и аккуратно подчеркнул ошибки и расставил пропущенные запятые. Стас молча все исправил, распечатал заново, и подал физику бумаги. На этот раз он не выпендривался, все подписал, забрал свой паспорт и поднялся со стула.

      – Пойдемте. – Стас повел его на выход, и бросил вслед, когда добрались до сонного дежурного, дремавшего за стойкой:

      – В суд вас вызовут повесткой. Возможны очные ставки, я вам сообщу, если понадобитесь…

      Но Покровский если его и слышал, то тут же обо всем таком подобном и думать забыл – на него вихрем налетела кудрявая блондинка в рваном на плече коротком платье. Подскочила с кресла в углу, накинулась, едва с ног не сбила, обхватила, повисла на шее, и, не стесняясь окружающих, поцеловала взасос. Покровскому на невольных зрителей было, мягко говоря, плевать, он одной рукой обнимал блондинку за талию, второй прикрывал повязку на ребрах. И, похоже, забыл о боли. Дежурный стыдливо и завистливо посматривал на слившуюся в поцелуе парочку, из-за стекла выглядывали сонные сотрудники. Стас отвернулся и пошел в свой кабинет. На лестнице набрал номер Ольги, из трубки понеслись длинные гудки. Один, два, три – и все, дальше пошла череда коротких. Набрал еще раз – то же самое, дальше можно не стараться. Девушка не хочет с ним разговаривать. Зато ответила мать девушки, поведала приглушенным шепотом, что от еды