Последний рубеж. Дмитрий Борк

на сдачу. Максимум на пару недель. Кстати, что интересно, я перестал болеть в тайге, а когда бываю в городе, хожу только к дантисту.

      Ник рассмеялся и замолчал. Потом посмотрел на меня долгим взглядом, как будто бы пытаясь оценить, насколько правильно может понять его слова человек, который с детства, хоть и без роскоши, но беззаботно живет на папины подачки. По его мнению, я должен был быть человеком, не ведающим печали и забот, и что такое жить в тайге – навряд ли смог понять. Но в голосе Ника я этой иронии не проследил. Скорее, его рассуждения были о себе. Он как бы и сам удивлялся тому, что уже семь лет безвылазно живет в забвении. «Похоже, у этого парня, и правда, была своя и не совсем простая история», – подумал я.

      – Ты сказал «небо»? – зацепился я. – Что ты имел в виду?

      Ник поднес флягу к губам и застыл. Он смотрел на огонь и стал вспоминать что-то свое, затем очнулся.

      – Небо это жизнь, Макс. Вообще-то, я профессиональный пилот, – не отводя глаз от огня, сообщил он. – Я «Джамбо»⁶ в небо поднимал. А знаешь, что такое поднимать в воздух полторы сотни тонн железа и триста жизней на борту?

      Ник наконец повторил глоток своего виски.

      – Мне до сих пор всё это снится, особенно тот страшный рейс.

      – Ты летал на семьсот сорок седьмом? – моему изумлению не было предела.

      – Я был командиром экипажа, Макс! Правда, совсем недолго, – он недобро хмыкнул. – И если б не та ночь с Сэнди! Если б не ее таблетки. Ах, Сэнди, Сэнди. Она вытащила меня из глубокого дерьма, а я опять в него нырнул…

      Глава 4

      Лето 2011 года. Нью-Йорк. Ник

      В первый раз Ник увидел ее на рейсе Нью-Йорк – Лондон. Милая брюнетка, чуть больше двадцати, высокий рост, тонкая в талии, округлая на бедрах, красивого размера грудь и бархатная кожа. Глаза ее светились, как у влюблённой. Стоя в дверях, она, как и положено, с пленительной улыбкой приветствовала пассажиров. Их взгляды встретились, и Ник почувствовал, что Сэнди его знает, она как будто бы его легко читает.

      Странное ощущение.

      На ходу буркнув приветствие, он прошел в кабину и расспросил о ней второго пилота. Тот толком сам ничего не знал, кроме того, что звали ее Сэнди, и на этом рейсе она подменяет приболевшую стюардессу. И всё. Но Ника не покидало необъяснимое волнение. Сидя за штурвалом «Боинга», он даже и не подозревал, что его вернули в большую авиацию только благодаря этой хрупкой девушке. Это она упросила своего дядю, занимавшего высокий пост в авиакомпании, дать ему шанс. Она же настояла, чтобы его отправили на курсы повышения квалификации. После этого он вдруг внезапно был переведен в «тяжелую» эскадрилью и менее чем через год получил кресло командира экипажа. Дядя хорошо понимал, чем его помощь может обернуться для любимой племянницы, но отказать не смог.

      Когда-то он сам, уже будучи женатым, налетал уйму часов с любимой стюардессой, которая из-за него не вышла замуж. А когда пришло время спуститься им на землю, то было уже поздно ей создавать семью. Да и встречаться,