Торговец отражений. Мария Валерьева

владельцы могли запомнить.

      Усевшись поудобнее, Грейс достала из сумки книгу. Открыла, отлистнула до множества закладок и стала перечитывать любимые строки.

      – А, Хайнлайн11. Хороший писатель! – сказал вышедший из кухни и направлявшийся в уборную хозяин. Он не мог не остановиться у столика Грейс – долг вежливости.

      – Он самый, мистер Хэрроу, – сказала Грейс, улыбнулась хозяину и закрыла книгу.

      – Грустная книжка, конец печальный. Я думал, ее сейчас уже не найти. Сейчас и другой фантастики навалом.

      – Да, но какие-то книги из прошлого и сейчас читают.

      – Давно не видел ее в магазинах.

      – Просто люди не любят книги без счастливого конца. Наверное, сейчас лучше на обложке писать, что все кончится хорошо, иначе никто даже не возьмется читать ее. Но есть и те, кто любит пострадать. Такие и читают.

      – И ты относишься к ним? – пошутил мистер Хэрроу и оперся о стол. – Тебе не нравятся счастливые концы?

      – Они неправдоподобны. Во всяком случае, не во всякой истории он нужен. Да и вообще, не могу сказать, что здесь конец грустный.

      – Но Майкла Смита же, эм, вроде как забила толпа, а потом его семейка… Они же его съели, да?

      Грейс улыбнулась.

      – Там написано, что он развоплотился перед обезумевшей от его речи толпы, а потом друзья поглотили его.

      – Так это то же самое! – хохотнул мистер Хэрроу.

      Грейс улыбнулась, а потом спросила:

      – А вы читали?

      – Я? Не, я фантастику не люблю. Моя мать читала, когда хипповала в шестидесятых.

      – Ваша мать была хиппи? Удивительно.

      – Я не очень похож на такого, да? – посмеялся мистер Хэрроу, выпрямился и погладил круглый живот, обтянутый белой рубашкой.

      – Это были не вы, а ваша мама.

      – Точно. Все-таки капитализм и потребление мне больше по душе.

      – Она рассказывала вам что-то об этом времени? – Грейс чуть подалась вперед.

      – Да так, немного. Она бросила родителей в Рексеме12, улетела в Соединенные Штаты, была на Вудстоке13, каталась по стране автостопом, рожала детей. – Он хмыкнул. – Потом, правда, вернулась, когда все это кончилось, а родители ее заболели. Вышла замуж, пошла работать. Все так, будто молодости и не было. Только музыка и была дельным во всей этой мишуре. А так – одни немытые наркоши в джинсах с бахромой, везде таскающие с собой книжки о восточных религиях и выкрикивающие лозунги о свободной любви.

      – Разве они были бесполезные? Они ведь протестовали против войны.

      – Их протест ничего не значил. Деньги значат больше.

      – Они показали миру ценность свободы души.

      – Души? А кому нужна-то такая свобода? – отшутился хозяин.

      Грейс улыбнулась, ничего не ответила, а потом перевела тему. Разговаривать о разновидностях кофейных зерен, продающихся в Ластвилле, куда приятнее, чем об эпохе, которой Грейс никогда не видела.

      – Принести

11

Роберт Энсон Хайнлайн – американский писатель, один из крупнейших писателей-фантастов, во многом определивший лицо современной научной фантастики. Автор множества фантастических романов, в том числе упомянутого в диалоге «Чужака в стране чужой».

12

Крупнейший город на севере Уэльса. Является административным центром графства Рексем.

13

Вудсток – легендарный музыкальный рок-фестиваль, проведенный в 1969 году. Его посетило полмиллиона человек, а на сцене выступили такие артисты как The Who, Джими Хендрикс и другие. Вудсток стал символом конца «эры» хиппи и начала сексуальной революции.