Мои воспоминания. Под властью трех царей. Елизавета Нарышкина

крестьянам о постигшей их великой милости. Он собрал их в своем доме и прочитал им высочайший манифест с радостным волнением, со слезами счастья и благодарности. Впоследствии он чрезвычайно мудро и широко отделил им их надельные земли без всякого эгоистического расчета на удержание их в своей зависимости, и мы до сих пор пользуемся хорошими отношениями, которые такой образ действий установил между нами и бывшими нашими крестьянами.

      У великой княгини Екатерины Михайловны была тогда новая фрейлина, красивая финляндка Alma Kothen. Мы встречались с ней еще в Риме, а через год, когда она приехала в Петербург с Авророй Карловной Карамзиной, она была назначена фрейлиной. Она была грациозна и изящна, представляя собой поэтический тип героинь скандинавских легенд, очень культурная, взлелеянная баловством всех окружающих ее и безмерной любовью своего отца (матери она лишилась в раннем детстве)491. Россия и придворная жизнь ей были незнакомы и, по существу, несимпатичны, но доброе сердце ее привязалось к встреченным ею в этом мире лицам, и мы с ней искренно подружились. В ней были симпатичны ее идеальность и неподдельная поэзия, в которой она витала и которая отделяла ее от светских мелочей и пошлостей. Высокая, гибкая, белокурая, со свежим цветом лица, всегда безукоризненно одетая, вдумчивая, но без всякой страсти, она пленяла всех, кто с ней встречался. Великая княгиня Мария Николаевна проводила лето на Сергиевской своей даче, мы виделись постоянно с принцессами, и там Альму тоже очень полюбили. В Ораниенбауме гостил в то время друг и товарищ герцога Мекленбургского Oertzen, владелец прекрасного имения Kittendorf, в соседстве Ремплина. Он также восхищался Альмой, которая смотрела на него, как на старика, хотя ему, в сущности, было немного более сорока лет. Он служил ей шапероном492, когда она ездила верхом с другими кавалерами. Великая княгиня не разрешала ей таких поездок иначе, как в сопровождении Oertzen’а. Каково же было наше удивление, когда он сам объяснился ей в любви, прося ее руки. Она колебалась, но, тронутая его чувством и под влиянием отца, согласилась выйти за него замуж, что привело в негодование принцесс, и мы все жалели о ней. Однако этот брак оказался очень счастливым. Он сумел понять ее и устроить ее жизнь согласно ее вкусам, разнообразя ее поездками за границу и обществом интеллигентных лиц, которых он приглашал в свой замок. С тех пор мы не встречались уже с Альмой. Сначала мы переписывались, она обладала особенным литературным талантом в этом роде, но наши интересы так разъединились и наша русская жизнь была так серьезна и полна жгучих вопросов, что вряд ли оказалось бы возможным поддерживать долго чисто отвлеченную переписку. Я могла встретить ее в Италии год тому назад493, но, зная, как она страстно относится к финляндскому вопросу494, я предпочла не подвергаться неминуемому разочарованию, которое бы испытывала в беседе с ней, и сохранить в моем воспоминании образ красивой, поэтичной Альмы, какой она мне представляется в эти далекие дни.

      Жизнь

491

Имеются в виду барон Казимир фон Котен и его жена баронесса Анна-Шарлотта фон Котен.

492

От chaperon (фр.) – компаньонка.

493

То есть в 1905 г.

494

Речь идет о проводимой императором Николаем II политике русификации Финляндии и реакции финского общества на нее.